Падение Римской империи в V в. не означало исчезновение коррупции. Свое развитие она продолжила в Византии. Благодаря этому Византия считается одним из наиболее коррумпированных государств, когда-либо существовавших в мировой истории. Длительное время в Византии на официальном уровне существовала практика продажи должностей государственной службы. В византийской истории были периоды усиления и ослабления коррупции во всех сферах. Тем не менее, постепенно взяточничество, казнокрадство и разложение социально-экономических основ империи привело к тому, что усилившиеся враги Византии смогли побороть слабое государство, съедаемое изнутри борьбой за власть и казну. В 1453 г. Константинополь пал под ударами турок-османов, и Византийская империя прекратила свое существование.
Массовый характер коррупция приобретает в период раннего средневековья. Главными формальными причинами того стали быстрое развитие денежных отношений, рост численности государственного аппарата, сращивание ветвей государственной власти. В этой связи понятие «коррупция» приобретает теологическое значение греха или дьявольского обольщения.
Католическая церковь считала коррупцию проявлением греховности (по апостолу Иоанну «грех есть беззаконие»). В период Средневековья понятие «коррупция» приобретает исключительно церковное, каноническое значение и теологическую акцентировку, как «обольщение», «соблазн дьявола» и «грех». Латинское слово «corruptibilitas» означало бренность человека, подверженность разрушению. Коррупция в богословии католицизма стала проявлением греховности. Тем не менее, по многочисленным свидетельствам современников, господствовавшая в средневековой Европе католическая церковь сама была средоточием коррупции (открытая торговля индульгенциями, покупка и продажа церковных санов).
В отличие от Платона, Аристотеля, Цицерона, считавших, что государство создается для достижения людьми счастья, христианский мыслитель Августин Блаженный видел в государстве лишь средство выживания в этом «грешном мире». В трактате «О граде божьем» он делит человеческий род на два разряда: живущих по земным законам и по божественным. Он поставил проблему различения государства и «банды разбойников»: «Государство без справедливости – что это как не банда разбойников?»[17].
Феодализм принес с собой усложнение форм коррупционного поведения. Во многих странах начинается закрепощение крестьян, причем как экономическое, так и внеэкономическое. Это открывало для сеньоров широкое поле коррупционной деятельности. Поборы с крестьян и работа на господина стали одним из самых главных источников доходов. Европейские монархи того времени усмотрели еще одну лазейку для пополнения не казны, а собственных доходов – принесение присяги королю с уплатой большой денежной суммы. Деньги уплачивались за то, что король как бы сдавал своим вассалам часть земли в аренду, а рыцари должны были заранее, т.е. вперед, уплатить часть доходов со своих временных владений. Такая ситуация сложилась в средневековой Англии, где бароны были связаны с королем лишь личной присягой[18]. Здесь можно увидеть признаки коррупции – государство в лице короля фактически отдает на откуп барону огромную территорию со всем живущим на ней населением, получает за это «взятку», и далее в течение всей своей жизни барон может по своему усмотрению взимать «дань» или иным способом выжимать деньги из подвластного населения[19].
Другим характерным явлением эпохи средневековья является коррупция и падение нравов внутри католической церкви. Именно в описываемую эпоху в наибольшей мере распространились разврат среди католического духовенства, продажа церковных должностей (симония) и открытая торговля индульгенциями. Коррупция католической церкви выражалась также в том, что все население было обязано платить тяжелые церковные налоги и всевозможные церковные поборы, что ухудшало и без того тяжелое положение народных масс. То есть проблема была не только морально-идеологическая, но и социально-экономическая. Помимо этого, она была еще и политической: папство совместно с монархами Испании и Австрии пыталось захватить реальную власть во всех европейских странах и править ими в своих интересах, пыталось стать глобальной или имперской силой, совершенно чуждой интересам европейских народов, которые стремились к самоопределению и освобождению от чужого гнета[20].
Ответом на злоупотребления католической церкви стала Реформация. Одной из главных идей Реформации стала умеренность и простота, отказ от покупки индульгенций и ликвидация папской структуры. Реформация привела к резкому сокращению доходов и влияния католической церкви в этих странах, массовый переход в протестантство там очень часто сопровождался конфискацией ее имущества, иногда передаваемого протестантской церкви, но намного чаще – светской власти. Поэтому Реформация была одновременно и революционным переделом собственности, с которым большинство стран Западной и Центральной Европы столкнулись впервые.
Среднее средневековье пестрит разнообразием государств на карте Европы, таким же разнообразием поражает и размах коррупции. Ее развитие в этот период обусловлено интенсификацией внешней торговли, поэтому центром ее распространения можно считать итальянские государства.
Важный импульс к осмыслению коррупции в нынешнем понимании дают труды итальянского мыслителя и политического деятеля Николо Макиавелли (1469-1527 гг.). Он считал, что коррупция – это использование публичных возможностей в частных интересах. В своей работе «Государь» (1513 г.) он определял коррупцию как «использование публичных возможностей в частных интересах», сравнивал коррупцию с болезнью, которую вначале трудно распознать, но легче лечить, а когда она запущена, то ее легко распознать, но излечить трудно[21]. Падение Рима Макиавелли прямо связывал с «расцветом коррупции и разврата».
Присутствие коррупции в жизни и делах общества получило отражение не только в исторических документах, но и во многих художественных произведениях таких мастеров, как Дж. Чосер («Кентерберийские рассказы»), У. Шекспир («Венецианский купец», «Мера за меру»), А. Данте (части поэмы «Божественная комедия» – «Ад» и «Чистилище»). Данте поместил коррупционеров в самые темные и глубокие круги Ада, так как считал мздоимство причиной падения Итальянских республик и успешности своих политических противников.
Начало Нового времени, появление в Европе централизованных государств привело к трансформации коррупционных проявлений и восприятия обществом коррупции как социально-правового явления (коррупция стала восприниматься как серьезная общественная проблема, признак «больного» общества).
Во многих европейских странах предпринимались попытки преодолеть кризис коррупции, но они не увенчались успехом – слишком могущественны были противостоявшие народам этих стран силы коррупции. Так, в Англии в 1530 г. был введен закон, по которому любой человек даже среднего достатка мог беспрепятственно купить дворянский титул и герб. Поэтому все купцы немедленно начали этим пользоваться для того, чтобы стать дворянами, а некоторые особенно богатые приобретали титул лорда. Особенно активная распродажа аристократических титулов началась при Стюартах, правивших в Англии, начиная с начала XVII века.
Тюдоры попытались для борьбы с разгулом спекуляции заморозить цены на продовольствие – но эти меры не дали никакого результата, позже были приняты законы, сильно ужесточавшие цеховые правила, которые должны были препятствовать установлению контроля над местной торговлей, промышленностью и ремеслами со стороны олигархии.
В 1603 г. в Англии произошла смена династии, к власти пришли Стюарты, при которых монополии, появившиеся при Тюдорах, не только не исчезли, но и были раздуты до размеров, вызывавших всеобщее негодование. Происходил расцвет фаворитизма и коррупции в верхнем эшелоне при все более усиливавшемся пренебрежении интересами простого народа. При Стюартах активно проходил процесс огораживания, то есть захват крестьянской земельной собственности помещиками. Стюарты открыто раздавали деньги и земли своим высокопоставленным подданным. Также они отдавали лордам на откуп весь сбор таможенных пошлин и других налогов. В результате доходы государства резко уменьшались.
Самым коррумпированным органом оставался британский парламент. Известно, что купля-продажа мест в парламенте, включая Палату общин, в течение XVIII в. становилась в Англии все более распространенным явлением, и на места в нижней палате даже установилась устойчивая цена, которая составляла 1500 фунтов в начале столетия и 5000 фунтов в конце[22].
Английский государственный деятель и философ Томас Гоббс (1588–1679 гг.) в работе «Левиафан» (1651 г.) пишет: «Люди, кичащиеся своим богатством, смело совершают преступления в надежде, что им удастся избежать наказания путем коррумпирования государственной юстиции или получить прощение за деньги или другие формы вознаграждения». Коррупция, по Гоббсу, «есть корень, из которого вытекает во все времена и при всяких соблазнах презрение ко всем законам»[23]. Он размышлял над вопросом «Как мирно добиться, чтобы государство не перерождалось в тиранию, не стремилось подмять под себя общество, не порождало коррупцию?». И отвечал: необходимо установить над ним общественный контроль через разделение властей, через сменяемость власти, т. к. носители власти должны быть лишь «временно управляющими» на определенный срок и по контракту. Он считал, что может быть только две противоположности правового государства – тирания правителей и анархия обездоленных.
Во Франции ситуация с коррупцией и злоупотреблением властью складывалась практически также, как и в Англии. Долгие годы продолжалось противостояние между слабыми монархами и сильными магнатами. Точку в этом противостоянии поставил герцог де Ришелье, который с 1624 по 1642 гг. фактически правил Францией, являясь главой правительства при слабом Людовике XIII. При Ришелье были срыты замки-крепости герцогов, графов и баронов, а также распущены их частные армии, были запрещены дуэли и введены другие полицейские ограничения на излишние свободы французской знати. Также в этот период были расширены функции государственных контролеров, так называемых интендантов, которые должны были следить за всем происходящим в провинциях, включая поступления и расходование казенных средств. Все эти меры были направлены на укрепление французского государства[24].
Но одних этих мер для усмирения амбиций знати было недостаточно. Еще в 1604 г. была введена открытая система продажи государственных должностей, которая просуществовала вплоть до Революции 1789 г., с правом занимать их пожизненно и даже передавать по наследству, что давало также право на аристократические титулы и звания. Это привело к тому, что государственные должности и аристократические титулы стали приобретать все, у кого имелись для этого деньги.
В 1771 г. Людовик XV попытался отменить куплю-продажу и наследование должностей, но эта затея встретила такое противодействие со стороны аристократии, что из нее ничего не вышло. Введение продажи должностей во Франции привело к бесконтрольности чиновников и чиновничьему произволу.
Французская революция пыталась решить накопившиеся проблемы в сфере противодействия коррупции. Система широких демократических выборов и народного представительства в парламенте так и не прижилась, и была окончательно забыта за годы правления Наполеона I (1797-1815 гг.) и восстановления династии Бурбонов (1815-1830 гг.). В этот же период была ликвидирована и всякая свобода прессы. Сословия и сословные привилегии были отменены, но система монопольных земельных прав помещиков была не до конца уничтожена, поскольку значительная часть земли так и осталась в руках бывшей крупной аристократии. Была отменена купля-продажа и наследование государственных должностей, а также частные суды помещиков, но это было лишь первым шагом на пути к очищению государственной власти от коррупции[25].
Постепенно понятие коррупции приобретает преимущественно значение социальной болезни, поражающей, прежде всего, олигархат и государственный аппарат высших органов власти, что в современных исследованиях нередко называют «верхушечной коррупцией» или «коррупцией верхов». Опасность коррупции в этом значении для государства становится очевидной. Создаются предпосылки для окончательного размежевания существенно различающихся значений понятия коррупции: коррупции как любого пренебрежения общественными интересами ради личных интересов и коррупции как преступного использования государственным служащим своих полномочий ради личного обогащения. Француз философ Шарль Монтескье (1689–1755) писал: «...известно уже по опыту веков, что всякий человек, обладающий властью, склонен злоупотреблять ею, и он идет в этом направлении, пока не достигнет положенного ему предела»[26].
Современное значение понятия коррупции окончательно утверждается в XV-XVI веков и совпадает с расцветом коррупции в большинстве европейских государств: под коррупцией понимаются подкупаемость и продажность чиновников (государственных должностных лиц), а также общественно-политических деятелей.
Смена исторических формаций, индустриализация привела не только к экономическому росту, но и к увеличению спектра общественного распределения и повышению значения властных решений. Политическая власть все в большей степени становилась «товаром» на рынке. Победившая буржуазия активно участвовала в коррумпировании высших должностных лиц, а зачастую и «покупала» государственные должности. В Англии XVIII века впервые стали говорить о случаях «парламентской» коррупции.
Идеология общественного договора провозглашала, что подданные платят налоги государству в обмен на то, что оно разумно вырабатывает законы и строго следит за их неукоснительным выполнением. Личные отношения стали уступать место чисто служебным, а потому получение чиновником личного дохода, помимо положенного ему жалования, начали трактовать как вопиющее нарушение общественной морали и норм закона. Кроме того, обоснованная представителями неоклассической экономической теории идеология экономической свободы требовала, чтобы государство «предоставило людям самим делать свои дела и предоставило делам идти своим ходом». Если у чиновников уменьшались возможности для регулирующего вмешательства, то падали и их возможности вымогать взятки. Либеральные преобразования проходили под лозунгом, что государственная власть существует для блага людей ей подвластных, и поэтому подданные содержат правительство в обмен на неукоснительное соблюдение чиновниками законов. В частности, согласно Конституции США, принятой в 1787 г., получение взятки является одним из тех преступлений, за которые Президенту США может быть объявлен импичмент. Общество начало оказывать все больше влияние на качество работы государственного аппарата.
В XX в. коррупционные явления получают свое дальнейшее развитие. Разделение мира на два лагеря с различным социально-экономическим и политическим устройством не устранило проблемы коррупции, а наоборот, продемонстрировало универсальность коррупции и ее высокий потенциал адаптации к меняющимся внешним и внутренним условиям.
Немецкий философ Макс Вебер (1864-1920гг.) также внес значительный вклад в развитие представлений о коррупции. В работе «Политика как призвание и профессия» (1919 г.) ученый выделил два способа сделать из политики свою профессию и призвание: «либо жить «для» политики, либо жить «за счет» политики… «За счет» политики как профессии живет тот, кто стремится сделать из нее постоянный источник дохода; «для» политики – тот, у кого иная цель»[27]. Вебер считал, что взяточничество и коррупция являются неотъемлемым свойством административного аппарата, который был свойственен средневековому обществу.
Развитие капитализма, рост благосостояния в Западной Европе и США, постепенный переход к постиндустриальному обществу высветили противоречия в самой сути капиталистического строя. В том числе это выразилось в масштабной коррупции правящих кругов Запада. С одной стороны, начался новый подъем мер государственного регулирования и, соответственно, усиление власти чиновников. С другой, появлялся крупный бизнес, который в конкурентной борьбе стал прибегать к «скупке государства» – уже не к эпизодическому подкупу отдельных мелких государственных служащих, а к прямому подчинению деятельности политиков и высших чиновников делу защиты интересов капитала.
Первые серьезные научные исследования коррупции в мире появились только в 70-80 годы XX века. В этих исследованиях наметился подход к коррупции как к универсальному социальному явлению, имеющему международное значение.
Исследователи проблем коррупции за рубежом утверждают, что коррупция свойственна всем странам, независимо от политического устройства и уровня экономического развития. Ни одна страна не может считать себя абсолютно застрахованной от коррупционных проявлений (различия только в масштабах). Коррупция считается серьезной проблемой национальной безопасности любого государства[28].
[17] Блаженный Августин. О граде Божьем. – М., АСТ Харвест, 2000.
[18] Oxford Illustrated History of Medieval England, ed. by N. Saul. – Oxford, 1997. – P. 74.
[19] Кузовков Ю.В. История мировой коррупции. – М., 2010. – С. 272-273.
[20] Кузовков Ю.В. История мировой коррупции. – М., 2010. – С. 319.
[21] Макиавелли Н. Государь. – М. : ЭКСМО-Пресс, 2001.
[22] Грин Д. Британия. Краткая история английского народа. – Минск, 2007. – Т. 2. – С. 454.
[23] Гоббс Т. Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского // Гоббс Т. Сочинения : В 2 т. – Т. 2. – М. : Мысль, 1991.
[24] Кузовков Ю.В. История мировой коррупции. – М., 2010. – С. 389-390.
[25] Wallerstein I. The Modern World-System III. The Second Era of Great Expansion of the Capitalist World-Economy, 1730-1840 s. San Diego, 1989. – PP.117-118.
[26] Монтескье Ш. Избранные сочинения. – М., 1955. – С. 289.
[27] Вебер М. Политика как призвание и профессия. – М. : Прогресс, 1990.
[28] Луначо Виоланте. Конференция глав парламентов Центральной Европы. – 1997.