Указатель сюжетов фольклорной сказки — каталог, в котором классифицируются и систематизируются фольклорные сказочные сюжеты.
Общепризнанным указателем фольклорной сказки, отражающим международный сказочный материал, признанным в научных фольклористических кругах, стал «Указатель сказочных типов» Стита Томпсона, созданный на основе указателя Антти Аарне. Существуют множество национальных, региональных указателей, указателей в научных сборниках фольклорной сказки, которые построены по системе Аарне — Томпсона. Эти указатели отражают материал национальной, региональной традиции, материал отдельных сказочных сборников. Мотив — повторяющиеся образы, эпизоды или их сочетания максимальной протяжённости, встречающиеся в двух или более (практически — во многих) текстах.Традиция — совокупность текстов, записанных у одной или нескольких соседних культурно близких этнических групп. Традиция состоит из одного или более мотивов.
В 2004 году вышел переработанный и дополненный указатель сказочных сюжетов по системе Аарне «Типы международных фольклорных сказок», составленный Гансом-Йоргом Утером.
Помимо существующих указателей, опирающихся на классификацию сказочного материала по системе Аарне — Томпсона, велась и ведётся работа над созданием новых указателей на основе других методов классификации. В частности, известна работа Брониславы Кербелите.
Сказка, представляющая собой особый эпический жанр, всегда вызывала интерес у исследователей, и это в полной мере оправдано. Сказка является образцом духовных, культурных, эстетических ценностных ориентиров народа её создавшего, в ней бережно хранится многовековое идейное наследие, посредством которого отражается менталитет и национальная культура. Удивительно, как удалось сказке соединить в себе вымысел с реальностью; невероятные сказочные персонажи, красочные сюжеты переплетаются с базовыми философскими смыслами: в текстах многих сказок весьма лаконично описана идеальная модель мироустройства, с чётко обозначенным местом человека в данной системе, и это выражено в столь гармоничной композиционной структуре с использованием яркого языкового материала. Иными словами, сказка являет собой чудесный образец художественной образности и искусства слова. В сравнении с другими фольклорными жанрами структурно сказка организована наилучшим образом, она находится в подчинении специфических фольклорных законов, влияние которых на другие жанры оказывается не столь существенным. Основными структурными компонентами любого сказочного текста являются пространство и время, поэтому изучение именно этих элементов композиции является непременным условием глубокого понимания содержательной стороны текста сказки. Характерные признаки организации повествования, присущие русской волшебной сказке, были подробно описаны выдающимся русским фольклористом Владимиром Яковлевичем Проппом. Согласно мнению Владимира Яковлевича, пространство является основным композиционным элементом, именно в пространстве совершаются все действия героя, тогда как времени, выступающего в качестве реальной формы мышления, словно нет совсем. В. Я. Проппом был установлен не только сам факт пространственного преобладания в тексте сказки, но также были описаны и особенности композиции сказок. Основой повествования классической волшебной сказки является путешествие главного героя, которое подробно описано только лишь в местах остановок героя, таких как, например, избушка в лесу, иное царство и др.
Зная эту особенность композиции классических сказок, можно выразить пространственное перемещение героя в виде формулы: «родной дом — иное царство — родной дом». Однако герой в процессе своего движения может совершать и дополнительные, предусмотренные сюжетом сказки остановки, которые не вносят никаких изменений в структуру формулы, например: «родной дом — избушка — иное царство — родной дом». Согласно традиционным представлениям сказочный герой всегда движется в одном направлении, он никогда не отклоняется от выбранного курса и не возвращается в ранее посещённые им места. Поэтому такое движение называют однонаправленным. Метафорически композиционную структуру классической сказки можно представить в виде бус: нитка — это линия перемещения главного героя сказки, а бусинки — это те локусы, которые постепенно посещает герой, они последовательно нанизываются на «нитку» путешествия героя, создавая тем самым удивительную в своей простоте композицию волшебной сказки.
Традиционно сказочная структура требует, чтобы герой покинул родной дом и отправился с какой-то целью в иное царство. Цель путешествия всегда строго обозначена в сюжете сказки, достижение этой цели способствует возвращению героя домой, где он женится или воцаряется. Следовательно, неотъемлемыми признаками любого путешествия являются, во-первых, наличие конкретной цели, а, во-вторых, уход героя из родного дома с конечным возвращением в него, что делает локус родного дома окаймляющим элементом формулы путешествия. Все сказочные путешествия могут быть поделены на три больших класса: истинное, ложное и внесюжетное путешествия. Истинное путешествие полностью представлено в классической формуле сказочного путешествия. Ложное путешествие, как и истинное, начинается уходом героя из дома с определённой целью, однако затем герой возвращается снова домой, поскольку ему не удаётся с первого раза достигнуть поставленной цели; он совершает ещё одно путешествие, которое становится уже на этот раз истинным, выполняет свою задачу и возвращается домой. Внесюжетное путешествие ставит перед главным героем задачу, которая не предусмотрена традиционной формулой классического развития сюжета. Традиционно в русской волшебной сказке описано только одно путешествие, и оно как раз и является истинным.
Логично считать, что ложное путешествие, при его наличии, должно предшествовать истинному путешествию, при этом значительно изменяя композицию сказки. Значение и место в композиции сказки внесюжетного путешествия остаётся неоднозначным: такое путешествие, как и истинное, имеет определённую цель, но ни эта цель, ни место, куда должен отправиться герой, чтобы её достичь, не учтены сюжетным рядом сказки. Внесюжетное путешествие встречается, как правило, в оригинальных, отличающихся новаторством сказках, делая их при этом более занимательными.
Итак, именно пространство лежит в основе путешествия главного героя, а, следовательно, и в композиционном построении классической волшебной сказки. Теперь перейдём к рассмотрению временной организации сказочных текстов. Для сказочного фольклора характерны свои специфические приёмы изображения времени, которые существенно отличаются от принятых в художественной литературе.
Отечественными фольклористами выделяются следующие основные особенности построения сказочного темпоса: а) условность–историчность; б) закрытость–открытость; в) равномерность–неравномерность; г) направленность; д) завершённость [5]. Сказки, являясь продуктами воображения, фантазии, описывая события, происходившие в очень давние времена, создают упорядоченное поле времени. Реалистичность происходящего в сказке не является её главным признаком, но сказку следует понимать как модель мироустройства, организации пространства и времени, являющиеся самоорганизованными, независимыми, замкнутыми и не выходящими за пределы сюжета компонентами.
Английский сказочный текст характеризуется совершенно особой темпоральной структурой, характерные черты которой связаны с особенностями построения всей композиции внутри этого жанра. Известные русские фольклористы — В. Я. Пропп, Е. М. Мелетинский, С. Ю. Неклюдов — определили, что в темпоральной структуре английских сказок присутствуют и динамические, и статические элементы [3]. Динамические эпизоды отличаются постоянным развитием сюжета повествования и действий героя. В противовес динамике, статика волшебной сказки скрыта в наличии частей, которые обеспечивают связь динамических сюжетообразующих элементов с элементами, не задействованными в непосредственном развитии действия. Благодаря этим специфическим особенностям построения сюжета в сказке зарождается особый хронотоп. Статические элементы отражены в неопределённо — отдалённом времени, которое было названо Н. М. Герасимовой, относительным, поскольку в нём прослеживается авторская позиция, рассказчик противопоставляет своё время времени действия героев. В противоположность относительному времени существует абсолютное событийное время, вобравшее в себя динамические черты сказки [1]. Многие фольклористы отмечают такое свойство сказочного времени как замкнутость. Начало сказки складывается из небытия, отсутствия времени и событий, и завершается сказка намеренно подчёркнутой остановкой времени, констатацией наступившего отсутствия событий (благополучие, свадьба, пир, смерть). Действие сказок начинает своё развитие из вечности, временной неопределённости, а затем, постепенно раскрывая некоторые детали пространственно-временной организации, возвращается в вечность. Реализация концепта «вечность» в сказках указывает не столько на вечный ход событий, сколько на неизменность создавшегося «правильного» порядка вещей и отношений между людьми.
Интересно, что основу развития сказочного сюжета представляет своеобразный цикличный путь героя, который берёт своё начало из вечности, движется к относительной определённости во времени, а затем снова возвращается в вечность, которая рассматривается как единственно правильный, справедливый и счастливый жизненный путь героев.
В этих фиксированных темпоральных формулах запечатлён навечно сложившийся порядок вещей и ход мыслей, а также идеи о всеобщем благоденствии и идеальном миропорядке. Тем самым, эстетически гармоничная временная организация сказки построена на мечтах о вечном счастье, удаче, составляющих основу всей жизни героев.
По мнению многих ученых-филологов, темпоральная структура сказочного текста выражается следующими традиционными формулами: во-первых, с помощью наречий и прилагательных, имеющих временное значение неопределенно-большой длительности (долго-долго, много-много и др.) Эти формулы помогают также создать ощущение пространственной таинственности в тексте сказки.
Во-вторых, сказка использует числительные, которые предназначены для того, чтобы охарактеризовать значение обобщённого количества («три», «десять», «тридцать»): «…шёл он дорогою, а больше стороною три месяца и пришел к иному королевству».., «…ехал он ровно тридцать дней и тридцать ночей, и приехал в китайское государство.»... Использование таких числительных служит некому магическому ритуалу для перевода героя в «иной» мир, в область непознанного.
В-третьих, словесные формулы, посредством которых демонстрируется неопределенность длительности (ни много ни мало, много ли мало ли, долго ли коротко ли). В-четвертых, время в сказке предстаёт как способ организации продолжительности перемещения героя. Это достигается при помощи определенных логических формул преодоления времени разного рода деятельностью.
Время часто предстаёт на уровне предметов и чувств, оно обозначается через конкретные категории ощущений: «...уж железные башмаки истаптываются, железный колпак изнашивается, костыль ломается, просвира изглодана, а красная девица все идет да идет, а лес все чернее, все чаще…» [5]. Удивительным образом сказке удаётся представить универсальность времени, разное его ощущение разными героями, а также само его выражение. Временные характеристики сказочного текста передаются как посредством особых лексических формул, создающих внутреннюю структуру сказки, так и посредством философских идей. На уровне древних взглядов человека сказка закрепила идею глубины и непостижимости времени, а также тесную связь пространства и времени.
Залогом сохранения значимости сказки для многих поколений является заложенная в ней мысль о замкнутости, цикличности и вечности представленных в ней идей. Подводя итог, следует отметить, что без изучения особенностей структуры сказочного повествования, взаимодействия различных компонентов текста невозможно постижение глубины фольклорного текста. Пространство и время, как основные структурные компоненты сказочного текста, отражают идейные философско-культурологические особенности народа его создавшего.
И, как известно, каждый текст создан для прочтения в будущем, следовательно, народная сказка, как выражение народного духа, являет собой своеобразный «заговор» на сохранение национального характера будущих поколений.
Необходимость наличия указателей сказочных сюжетов вызвана потребностью в ориентации в огромном количестве текстов сказок. А появление новых указателей, основанных на новых методах классификации сказочного материала, вызвано желанием более точного выделения сюжетных, а также мотивных типов классифицируемых сказочных фольклорных текстов (см. произведение фольклорное).
Сказка -ﾠﾠ этοﾠ искусствο, кοтοрοе спοсοбнοﾠ привοдитьﾠ вﾠ трепетﾠﾠ и вοстοргﾠ ребенка, удивлять, ﾠ οчарοвывать, заставлятьﾠ задуматьсяﾠ взрοслοгο. Сказки имеютﾠ развлекательныйﾠ характер, нοﾠ οнﾠﾠ не прοтивοречитﾠ их идеямﾠ и целевοйﾠ устремленнοсти.
Сказки οтражаютﾠ οтрицательные стοрοныﾠ жизни, и прοтивοпοставляютﾠ имﾠ свοе, бοлее справедливοе решение. Нельзяﾠ не οбратитьﾠ внимание на тο, чтοﾠ οни сοчувствуютﾠ слабым, невиннοﾠ гοнимымﾠ –ﾠ вοзвышаютﾠ этих герοев, делаютﾠ их радοстными и ﾠ счастливыми. Замысел, кοтοрыйﾠ сказки вοзвοдятﾠ вﾠﾠ абсοлютнуюﾠ степеньﾠ какﾠ эстетическуюﾠ категοрию, выступаетﾠ вﾠ единстве с нарοднοйﾠ сказοчнοйﾠ этикοй.
Οбычнοﾠ сказки несутﾠ филοсοфскийﾠ пοдтекст, за их οпределеннымﾠ сοдержаниемﾠ стοитﾠ οбщаяﾠ идеяﾠ нарοда. Сюжетﾠ сказки частοﾠ вοспринимаетсяﾠ какﾠ свοегοﾠ рοда метафοра кοнкретных ﾠ οтнοшенийﾠ междуﾠ людьми и вﾠ сказках мοжнοﾠ частοﾠ нахοдитьﾠ бескοнечные аналοгии οбычнοйﾠ челοвеческοйﾠ жизни. Сказка являетсяﾠ свοегοﾠ рοда вοспитателем, кοтοрыйﾠ учитﾠ детейﾠ справедливοсти и дοбру, духοвнымﾠ и нравственнымﾠ ценнοстям. С пοмοщьюﾠ сказки ребенοкﾠ пοнимает, чтοﾠ такοе дοбрο, а чтοﾠ такοе злο. Все пοкοленияﾠ детейﾠ были вοспитаныﾠ пοсредствοмﾠ сказοк. И вﾠ настοящийﾠ мοментﾠ вﾠ сказках не пοтеряна их актуальнοсть, а наοбοрοтﾠ οни имеютﾠ οгрοмнοе значение вﾠ жизни, какﾠ детей, такﾠ и взрοслых.
Детямﾠ οченьﾠ нравитсяﾠ читатьﾠ и слушатьﾠ сказки, пοтοмуﾠ чтοﾠ вﾠ них сοдержитсяﾠ и раскрываетсяﾠ прοстранствοﾠ их οгрοмнοгοﾠ пοтенциала, пοтοмуﾠ чтοﾠ вﾠ них вοспοлняетсяﾠ недοстатοкﾠ сοбытийﾠ вﾠ реальнοмﾠ мире, пοтοмуﾠ чтοﾠ вﾠ них οтражаетсяﾠ и зарοждаетсяﾠ их взрοслаяﾠ жизнь. С пοмοщьюﾠ сказки ребенοкﾠ пοзнаетﾠ мир, взаимοοтнοшенияﾠ с ﾠ οкружающими, слοжнοсти и прοблемы, кοтοрые вοзникаютﾠ уﾠ челοвека вﾠ οбычнοйﾠ жизни. Пοсредствοмﾠﾠ сказки ребенοкﾠ учитсяﾠ справлятьсяﾠ сοﾠ слοжными ситуациями, нахοдитьﾠ решение прοблем, веритьﾠ вﾠ силуﾠ справедливοсти, любви и дοбра. [21, c.4] Вﾠ сказках мοжнοﾠ услышатьﾠ гοлοс прοшлοгοﾠ и мечтуﾠ οﾠ прекраснοмﾠ будущем. Глубοкοе насыщеннοе сοдержание, фοльклοрнοе свοеοбразие и выразительнοстьﾠ языка –ﾠ вοтﾠ вﾠ чемﾠ дοстοяние и οчарοвание нарοдных сказοк. Сказки пοявлялись, изменялисьﾠ и распрοстранялисьﾠ какﾠ устнοе нарοднοе искусствο. Кοгда сказкуﾠ рассказывалﾠ нοвыйﾠ челοвек, οна как-тοﾠ видοизменялась, тοﾠ естьﾠ менялсяﾠ ее языкﾠ и инοгда смысл.
Композиция волшебной сказки связана с древними обрядами посвящения и архаическими мифами. Е. М. Мелетинский замечает: "Семейно-социальные мотивы в сказке в целом имеют более древнюю собственно мифологическую основу. Мифологические мотивы часто составляют в классической европейской сказке главную часть сказочной композиции, а семейные (социальные) мотивы выступают в функции сказочного обрамления. Например, исходная конфликтная ситуация "мачеха и падчерица" получает развитие в главной части, где падчерица проходит испытание у лесного демона, а в финале ситуация находит разрешение, вернее, преодолевается за счет счастливого брака, меняющего исходный социальный статус падчерицы". Несмотря на огромное сюжетное разнообразие волшебных сказок, их композиция отличается известным единством, так что подавляющее большинство сказок можно представить единой композиционной схемой. Это композиционное единство было открыто В. Я. Проппом. Ученый показал, что различные по своему происхождению мотивы и персонажи оказываются структурно эквивалентными, т. е. выполняют в повествовании одну и ту же функцию. "Под функцией понимается поступок действующего лица, определяемый с точки зрения его значимости для хода действия". Джентльмен и солдат – это герои; злой царь, змей, мачеха – вредители; покойный отец, звери- помощники, Морозко – даритель. Несмотря на их различное происхождение, все они в сказке выполняют одинаковую функцию, т. е. им отведено строго определенное место в действии. "Для изучения сказки важен вопрос, что делают сказочные персонажи, а вопросы, кто делает и как делает, – это вопросы уже только привходящего изучения". Изучая сказку, исследователь выяснил, что функции, т. е. типовые поступки, соответствующие определенным ролям действующих лиц, расположены в сказке в строгой последовательности.
Определим теперь завязку сказки. Основной мотив завязки – это вредительство, т. е. нанесение ущерба одному из членов семьи (похищение человека, порча посева, околдовывание и т. п.). Эквивалент вредительства – недостача (невесты, диковинки, волшебного предмета). Вредительству нередко предшествует отлучка: уезжают старшие, оставляя дома младших. Отлучка часто сопровождается запретом (самый распространенный – запрет заглядывать в чулан, а древнейший – запрет выходить из дома).
Нарушение запрета молниеносно ведет к вредительству. "Появившись, обманув свою жертву, антагонист наносит ей какой-нибудь вред. Наиболее часто встречающаяся форма беды – похищение". Есть еще одна форма отлучки – смерть родителей (или матери – в сказках о падчерице). Итак, вредительство приводит к беде, которую призван избыть герой. Таким образом, завязка сказки сводится к тому, чтобы отправить героя из дома. Сюжетным ядром сказки является мотив решения трудной задачи. Трудной задачей может быть добыча диковинки (бобовых зернышек и т.п.). Как замечает В.Я.Пропп, "за задачами кроется некоторое испытание" - может ли герой попасть в иной мир, способен ли он применять магические умения (построить дворец, мост и т. п. – отражение мифов о культурных героях, устраивавших мир), достаточно ли он крепок (отсюда – испытания тела и духа). Английская сказка строится по древнейшей композиционной схеме пути-дороги. "Дорога в сказке – это место всевозможных полезных и таинственных встреч, неожиданных приключений, счастливых и горестных случайностей". Сама дорога в сказке не описывается (говоря условно: сказка рассказывается, а не пишется) – описывается встреча Но встречается герой не со случайным прохожим, а с существом, которое становится его чудесным помощником или дарителем.
Ю.М.Лотман справедливо отмечает: "Трудные задачи всегда решаются героем волшебной сказки только после того, как он проделает долгий путь, полный непредвиденных происшествий: например, украдены золотые яблоки из царского сада – герой отправляется на поиски вора и добирается до другого края; слепнет царь – герой отправляется за лекарствами в места, куда не ступала человеческая нога; змеи похищают царских дочерей – герой отправляется на поиски их; кто-то убит – герой отправляется в путь, чтобы добыть "живую" и "мертвую" воду". Собираясь в дорогу, герой берет с собой посох, хлеб, сапоги - "те предметы, которыми некогда снабжали умерших для странствий по пути в иной мир", т.е. он отправляется в царство мертвых. Идет он наугад, "куда глаза глядят", но именно в одну сторону иного царства. Живой герой отправляется в иной мир, поэтому он сам переживает как бы временную смерть. Кульминационная часть сказки – это противодействие беде или недостаче. Герой подвергается двум или трем испытаниям. Первое испытание – предварительное: это проверка того, знает ли герой особые правила поведения в новом для него мире. В результате этой проверки герой получает волшебное средство, с помощью которого ликвидируется беда или недостача. Встреча с дарителем – необходимый момент сказочного действия. Е. М. Мелетинский особо подчеркивает его значимость – ведь основной подвиг совершается с помощью средств, полученных во время предварительного испытания: "Предварительное испытание не требует богатырского напряжения сил, оно является проявлением вежливости, доброты, сообразительности и особенно знания правил поведения, составляющих четкую семантическую систему, независимую от хода развертывания сюжета".
Сказка предлагает различные виды испытаний героя, например, ликвидация беды. Как это делается? Нередко герою предлагается трудная задача. Содержание таких задач весьма разнообразно: что-то надо добыть, построить за одну ночь хрустальный дворец и т. п. По замечанию В. Я. Проппа, "функционально они объединены одним признаком: они выполнимы только героем, обладающим тем самым волшебным средством или помощником, который соответствует задаче". Способ ликвидации беды – похищение, поединок, чудесное бегство. В сказке может быть дополнительное испытание – на идентификацию героя: выясняется, кто на самом деле совершил подвиг, и посрамляется самозванец.
Развязка сказки – свадьба и воцарение героя. Счастливый финал считается характерным признаком композиции волшебной сказки. В этом исследователи видят ритуальные корни: хороший конец имел будто бы магическое значение.
Поскольку сказка имеет установку на вымысел, из нее исключается все то, что "не работает" на занимательность. Сказочное повествование равнодушно к описаниям и психологическим характеристикам. В сказке, например, нет пейзажа - "обыкновенно она ограничивается общими чертами, стилизацией: большой, дремучий, темный лес, прекрасные цветы", синее море, высокие горы. Как далее отмечает В.Я. Пропп, "пейзаж в сказке вообще занимает мало места, ему уделяется внимание лишь тогда, когда им обусловлено действие, развивающееся в сказке".
Герои сказки передвигаются поразительно быстро и встречают лишь то, что необходимо для действия. Сказка активно разрабатывает остроту ситуации, когда кажется, что все уже потеряно и нет никакой надежды. Вот герой находится в совершенно безвыходной ситуации, и кажется, что спасения нет, но внезапно маленькая мышь, спасенная героем в начале сказки, переворачивает ситуацию в пользу героев.
Поступки героев иногда никак не мотивируются. По замечанию В. Я. Проппа, "мотивировки иногда придают сказке совершенно особую, яркую окраску, но все же мотивировки принадлежат к самым непостоянным и неустойчивым элементам сказки. Вот девушка просит отца привезти ей перышко Финиста – Ясного сокола. Откуда она об этом перышке узнала? Неизвестно. И отца не интересует, зачем дочке это перышко, такое дорогое. Лишь сказочники новейшего времени, знакомые с литературой, пытаются объяснить поступки сказочных героев бедностью, завистью, другими причинами, но сказка в таких мотивировках не нуждается, и на ход действия они не влияют"
Результаты поступков предопределены заранее. Так, змей знает, от чьей руки ему суждено умереть. Вот герой подходит к избушке, обнесенной тыном, где на каждом колу торчит по человеческой голове и один лишь кол свободен. Уж не предназначен ли этот кол для его головушки? Нет, разумеется: ведь он только что отправился в путь и не может сложить голову у первой попавшейся избушки. С другой стороны, если в сказке герою запрещают что-либо делать, он обязательно это сделает. "Только смотри, не усни!" - наказывают герою. И герой непременно уснет. Всякое предназначение должно быть выполнено, всякий запрет должен быть нарушен – этому закону беспрекословно подчиняется сказочное действие.
В сказочном повествовании используются древние композиционные приемы. Среди них – троичное повторение эпизодов с нарастанием эффекта: герой сражается с трехглавым, шестиглавым и двенадцатиглавым змеями, достает три диковинки и т. п. Героем оказывается младший из трех братьев. Число три – одно из универсальных в описании мифологической модели мира. На три яруса по вертикали делится мироздание. С этим числом связываются три грамматических лица, три грамматических времени. Оно имеет сакральное значение (христианская Троица). С помощью этого числа описывались многие феномены человеческой культуры. Три сына Ноя после Всемирного потопа стали родоначальниками человечества, три брата – Рюрик, Синеус и Трувор – стали первыми русскими князьями. В волшебной сказке число три моделирует и внутрисемейные отношения, и само повествование.
Цепная сказка в английском фольклоре состоит из трех элементов: завязки, развития конфликта и кульминации. Развязка в этих произведениях отсутствует или совмещается с кульминацией, что проявляется в снижении напряженности в последнем предложении. Основой сюжета, ведущего к кульминации, могут являться различные виды нарастания, спад или их сочетание
"Mouse and Mouser" - сказка для чтения маленьким детям, что определяет ее структурные особенности: параллелизм, рифмованность и ритмичность текста, напевность, повтор лексем. Небольшой размер сказки позволил использовать в качестве ее структурной основы эмоциональное нарастание. Финалом становится кульминация сказки - кошка съедает мышку.
В основе сказок "Lazy Jack" и "Stupid's Cries" лежит прием, который можно назвать кумулятивным нарастанием: элементы тождественны по силе экспрессивности, а общая выразительность фразы усиливается через кумуляцию напряженности в целом. Элементы связаны между собой попарно при помощи репризы-предложения: в заключительной части первого звена дается совет, а в начале второго он реализуется и т. д. В результате возникает «эффект запаздывания», то есть рекомендованный поступок совершается в уже изменившихся условиях. Функция этого приема - создание комического эффекта и высмеивание глупости.
Сочетание нарастания и спада стало композиционной основой сказки "The Magpie's Nest". Количественный спад, выражающий уменьшение числа птиц, слушающих советы сороки, сочетается с нарастанием (также количественным), выражающим увеличение размеров гнезда. Кульминации предшествует дополнительное трехчастное эмоциональное нарастание.
Сказка "Bogey-beast" основана на спаде. Бедная старушка находит в уличной грязи горшок и хочет использовать его как кашпо. Взяв его в руки, она обнаруживает, что он полон золотых монет. Однако дальше ценность этой находки постепенно снижается: горшок с золотом оказался куском серебра, затем куском железа, камнем, который превратился в чудовище и убежал совсем. Реакция героини всякий раз позитивная, выражена в параллельных конструкциях с повтором отдельных фраз.
Таким образом, с помощью нисходящей градации, выражающей снижение материальной ценности находки, подчеркивается мудрый взгляд героини на жизнь и ее неугасающий оптимизм.
Особой любовью среди детей пользуются сказки с выкриком в конце. Для достижения максимального эффекта сюжет таких сказок строится на монотонности. Это качество достигается с помощью повтора лексем или предложений, параллелизма, чередования. Непосредственно перед выкриком читающий должен снизить громкость речи, максимально приблизиться к слушающему. Сюжет сказки часто способствует этому.
На повторе лексемы основана сказка "Те-eny-Tiny". В предкульминационной части сказки - лексически выраженное фонетическое нарастание, основанное на повторе фразы. Кульминационный выкрик выделен графически. Семантика повторяемой лексемы (teeny-tiny - «крошечный, малюсенький») обусловливает необходимость чтения сказки тихим, тонким голосом. Финальныйвыкриктакжевводитсяэтойлексемой:
And this teeny-tiny woman was a teeny-tiny bit more frightened, but she put her teeny-tiny head out of the teeny-tiny clothes, and said in her loudest teeny-tiny voice, "TAKE IT!" [4]
Благодаря этому контрасту эффект неожиданности от выкрика максимален.
Структурное разнообразие представлено и в кумулятивных сказках английского фольклора.
Кумулятивные сказки основаны на нанизывании диктем (элементарных тематических единиц связной речи [5]), в результате которого образуется количественное нарастание. В структуре кумулятивной сказки можно выделить подъем, приводящий к кульминации, и спад, размеры которого могут варьироваться от одного предложения до нескольких диктем.
В. Я. Пропп выделяет два типа запуска кумулятивной цепочки:
1) Создание цепи мотивированно и внутренне необходимо.
2) Никакой необходимости в приходе все новых и новых персонажей нет [6].
Завязка перед кумулятивной цепочкой в обоих типах короткая - от одного предложения до одной диктемы. И. Ф. Амроян выделяет кумуляцию прямую (повтор начинается с первого звена) и обратную (перечисление от последнего звена к первому) [7].
Примеры сказок с мотивированной цепью эпизодов - "The Old Woman and her Pig", "The Cat and the Mouse", "Munachar and Manachar".
Основным композиционным стержнем сказки "The Old Woman and Her Pig" является нанизывание акции: один и тот же персонаж (старушка) совершает одну и ту же акцию (обращается с просьбой), но объект, к которому обращена ее просьба, меняется. Цепь, образующая сказку, состоит из десяти звеньев. Кумуляция сосредоточена в монологе-просьбе старушки.
Логического перехода от одного звена к другому нет, создается впечатление, что старушка, обиженная очередным отказом, случайно встречает кого-то, кто может помочь ей наказать обидчика:
She went a little further, and she met a stick. So she said, "Stick! stick! beat dog; dog won't bite pig; piggy won't get over the stile; and I shan't get home till midnight." But the stick wouldn't.
She went a little further, and she met a fire... [8]
Кульминацией сказки является встреча старушки с коровой, которая готова ей помочь, если старушка выполнит ее условие.
Среди сказок, в которых персонажи не связаны логически, такие фольклорные произведения, как "Johnny-Cake", "How Jack went out to seek his fortune", "Titty mouse and Tatty mouse", "Hen-ny-Penny".
В сказке "Henny-Penny" завязка короткая, кумуляция прямая, с перечислением всех персонажей четыре раза в каждом блоке:
So they went along, and they went along, and they went along, till they met Goosey-poosey. "Where are you going to, Henny-penny, Cocky-locky and Ducky-daddles?" said Goosey-poosey. "Oh! we're going to tell the king the sky's a-falling," said Henny-penny and Cocky-locky and Ducky-daddles. "May I come with you," said Goosey-poosey. "Certainly," said Henny-penny, Cocky-locky and Ducky-daddles. So Henny-penny, Cocky-locky, Ducky-daddles and Goosy-poosey went to tell the king the sky was a-falling [9].
Простые рифмы в названии персонажей и многократное их перечисление выполняют развлекательную функцию. Персонажи поочередно присоединяются к общему для всех действию (то есть совершают одну акцию) - бегут сообщить о неизвестной опасности. Поскольку в данном случае в смысловом отношении для сказки важна не сама акция, а количество персонажей, И. Ф. Амроян называет такие цепочки нанизыванием персонажей [10].
Этот же вид нанизывания используется в сказке "How Jack went out to seek his fortune". Персонажи перечисляются один раз в каждом блоке. Кульминация сказки определяется в ее заглавии: это тот момент повествования, в котором Джек и находит свое счастье. МестокульминациивыделенословамиДжека:
"That gold shall be mine," quoth Jack to himself. "I have found my fortune already" [11].
Особенностью данной сказки является то, что в кульминации все перечисленные персонажи своими действиями одновременно, а не поочередно помогают Джеку обрести желаемое.
В кумулятивных сказках развязка является обособленным элементом, в котором перечисляются все персонажи сказки, упоминающиеся до кульминации. Можно выделить три модели такой развязки:
А) Персонажи перечисляются в обратном порядке, в конце перечисления - ожидаемое разрешение конфликта. В кульминации сказки "The Old Woman and her Pig" старушка выполняет требования коровы, благодаря чему кумулятивная цепочка запускается в обратном порядке и приводит к желаемому результату. Аналогичныесхемыиспользуютсявсказках "The Cat and the Mouse" и "The Wee,Wee Mannie".
Б) Персонажи перечисляются в обратном порядке, но финал неожиданный. В сказке "Henny-Penny" птицы поочередно заходят в нору, становясь добычей лисицы. Однако виновник всех событий - курица - в последний момент убегает от опасности. Муначар, герой кельтской сказки"Munachar and Manachar", хочет найти веревку, чтобы повесить Маначара. Однако как только он выполняет все условия, цепочка запускается в обратном порядке и герой
получает веревку, он обнаруживает, что его враг уже лопнул.
В) В развязке создается новая цепочка-нарастание с участием прежних персонажей.
Так, развязка сказки "How Jack Went Out to Seek His Fortune" основана на прямой кумуляции. Однако в ней прежние персонажи выступают в новой роли (кота принимают за старуху, собаку - за сапожника, быка - за дровосека и т. д.).
В английском фольклоре находим цепной и кумулятивный варианты произведений на мотив сказки о колобке: "The Wee Bannock" и "Johnny-Cake". Первая сказка основана на количественном нарастании. Лепешка убегает из дома пекаря и проходит через десять домов, прежде чем попадает в лисью нору. Основное внимание сосредоточено не на лепешке, а на тех, кто пытается ее поймать. Параллельные конструкции не встречаются, в сказке много профессиональной лексики - предметов, которые используют портные, ткачи, кузнецы и т. д.
В кумулятивном аналоге этой сказки, "Johnny-Cake", кумуляция заключена в песенке Колобка, где он перечисляет всех персонажей, которых ему удалось перехитрить. Таких персонажей всего пять: три группы людей и двое животных. Перед кульминацией сказки расположено дополнительное фонетическое нарастание на основе повтора. Композиционная особенность сказки заключается в том, что, в отличие от других кумулятивных сказок, "Johnny-Cake" заканчивается кульминацией, совмещенной с развязкой.
Особенностью народных английских сказок "The Strange visitor" и "Master of all masters" является сочетание элементов цепных и кумулятивных сказок. "The Strange Visitor" - сказка с выкриком в конце, основана на параллелизме и чередовании. Выкрик в этой сказке является не кульминацией, а концом постепенной разрядки, что значительно увеличивает его воздействие на читателя. Сюжет до кульминации (приход частей тела странного посетителя) повествуется от третьего лица, эффект монотонности создается благодаря параллельным конструкциям в описании появления частей тела, чередованию больших и маленьких частей и повтору предложения, описывающего действия старушки:
And still she sat, and still she reeled, and still she wished for company [12].
Хотя уже появившиеся части тела всякий раз не перечисляются, кумуляция образуется в результате того, что в сознании слушающего образуется цельная картина, и уже названные части, таким образом, каждый раз актуализируются. Этому также способствует чередование размера частей тела. Сказка о странном посетителе интересна также тем, что благодаря длинной развязке кульминация произведения смещается на центральную позицию.
Нарастание и спад - основные структурные компоненты британских сказок, построенных на основе нанизывания. В основе предкульминационного сюжета цепных сказок используются логическое, количественное, эмоциональное нарастание, постепенный спад или их комбинации. Кроме того, в английском фольклоре присутсвуют примеры цепных сказок, в которых кумулятивное нарастание стало основой предкульминационного сюжета и кульминации. Сюжет, ведущий к кульминации кумулятивной сказки, строится на количественном нарастании, а развязка этих сказок может иметь в основе как спад, так и нарастание.