План:
1) определение принципов, положенных в основу определения вида фразеологических новообразований;
2) деривационная основа фразеологических новообразований;
3) внелитературная лексика как источник появления новых фразеологических образований.
5.1 Различение фразеологизации от явлений идиоматизации
Одной из важных функций публицистики (в частности ее газетно-журнальной разновидности) является информационная. Стремление в кратчайший срок сообщить о свежих новостях не могло не найти отражения и в характере коммуникативных задач, и в речевом их воплощении. Однако эта исторически изначальная функция газеты постепенно оттеснялась другой – агитационно-пропагандистской – или иначе – воздействующей. «Чистая» информативность оставалась лишь в некоторых жанрах, но и там благодаря отбору самих фактов и характеру их подачи оказывалась подчиненной главной, агитационно-пропагандистской, функции. В силу этого публицистике, в особенности газетной, стала свойственна ярко и непосредственно выраженная функция воздействия (экспрессивная). Эти две основные функции, как и лингвостилистические особенности, реализующие их, и сегодня не расчленены в газетной речи.
Газетная практика выработала уже определенные приемы подобного видоизменения устойчивых сочетаний, которые, тем не менее, невозможно использовать механически, и журналисту приходится каждый раз решать задачу с поиском точного, яркого выражения. Не случайно известный датский языковед Отто Есперсен назвал фразеологию «капризной и неуловимой вещью»: практически каждое слово в составе фразеологизма в той или иной степени изменяет свою семантику. Изменения в первую очередь зависят от того, насколько тесно слова «притерты» друг к другу, т.е. от степени спаянности компонентов. В условиях информационного рынка, жесткой конкуренции, борьбы за читателя СМИ стремятся как можно привлекательнее «упаковать» свою продукцию, т.е. преподнести информацию в наиболее яркой, характерной, запоминающейся форме. Упаковка содержания информации – это так называемая языковая игра, интеллектуальная разминка, привлекающая внимание читателей, для чего при составлении текстов (особенно заголовков) необходимо подбирать яркие, броские, остроумные выражения.
Эти факторы влекут за собой широкое использование в СМИ фразеологического материала. Нужно отметить, что неумелое обращение к разговорной фразеологии нередко приводит к смешению стилистически разнородных элементов, и это придает речи комическое звучание. При этом устойчивые сочетания преобразуются и зачастую получают новые оттенки значения. Такое творческое преобразование фразеологизмов требует более подробного рассмотрения, что и проделано в рамках настоящего диссертационного исследования.
Рассмотрим новые обороты речи фразеологического характера, зафиксированные на страницах современных газет «Аргументы и факты», «Версия», «Городская неделя», «Звезда Прииртышья», «Караван», «Наша жизнь».
В качестве исходного определения данного явления используем следующее: «Фразеологизация – это процесс стабилизации и закрепления в речевой практике данного языкового коллектива в качестве готовых (т.е. таких, которые каждый раз не создаются заново, а лишь воссоздаются, извлекаются из памяти говорящих), относительно устойчивых определенных языковых комплексов. Формально-грамматически эти комплексы могут быть соотнесены со словосочетанием, сочетанием слов или предложением...» [95, с. 3].
Говоря о фразеологизации, необходимо остановиться на явлении идиоматизации. Это распространенный и характерный случай фразеологизации, когда оборот превращается в идиому. В качестве наиболее общих черт идиомы Л. И. Ройзензон определил:
1) метафоричность;
2) обобщенно – оценочное значение;
3) семантическую цельность;
4) экспрессивность;
5) эмоциональность;
6) особую модальность и интонацию [95, с. 5].
Фразеологизацию необходимо отграничить от явления идиоматизации. В некоторых работах такое разграничение отсутствует, например, в работе ученого Б. А. Ларина. А. И. Смирницкий же считает, что ФЕ «представляет собой семантически цельное образование, причем семантическая цельность основана на идиоматичности» [96, с. 32]. Нельзя не заметить, что здесь не разграничиваются понятия фразеологизация и идиоматизация.
Определив смысл идиоматичности как «невыводимость значения целого языкового образования из совокупности значений входящих в него частей» [96, с. 54], А. И. Смирницкий распространил эти условия и признаки идиоматичности на все фразеологические образования, упуская из вида то обстоятельство, что не для всякого фразеологического оборота обязательно наличие идиоматичности, настолько ощутимой, чтобы действительно нельзя было вывести значение целого из совокупности значений компонентов, его составляющих.
Значит, не все фразеологизировавшиеся образования должны непременно идиоматизироваться. Идиоматичность, например, характерна фразеологическим сращениям и фразеологическим единствам.
5.2 Актуализация как один из этапов фразеологизации
Фразеологизмы возникают на базе готового понятийно насыщенного языкового материала, на базе слов, словосочетаний в определенных синтаксических условиях по причинам экспрессивной окрашенности. «Процесс фразеологизации базируется на фразеологической абстракции – закономерном абстрагировании сочетания слов от их лексических и грамматических значений, от типового значения синтаксической конструкции, от исходного значения словесного комплекса. Фразеологическая абстракция чаще бывает неполной, благодаря чему сохраняется в той или иной степени внутренняя форма ФЕ и мотивировка фразеологического значения. Решающую роль в развитии фразеологической абстракции играет ослабление семантической связи между значениями ФЕ и исходным значением словесного комплекса» [97, с. 3].
Основными факторами формирования ФЕ, по мнению Н. М. Шанского, являются:
1) частое и длительное употребление свободного сочетания слов не в прямом, а в обобщенном образно-переносном значении; свободные сочетания – белка в колесе, у разбитого корыта – в результате метафоризации при постоянном употреблении в переносном значении перешли в разряд ФЕ;
2) в свободном словосочетании в процессе фразеологизации одно слово становится доминирующим и тем самым ограничивающим себя в сочетаемости с другими словами, свободными словосочетаниями, превращаясь в устойчивое сочетание (звездное небо, ночь, но – звездный час);
3) свободное словосочетание, превращаясь во фразеологическое, выражает единое понятие, соответствующее данной исторической эпохе: таков путь превращения свободного сочетания слов в устойчивое по составу и строению, целостное по значению выражение.
Б. А. Ларин так определил закономерности развития фразеологических стереотипов из переменных словосочетаний:
1) «…первым условием образования идиоматических оборотов речи является утрата реалий, того жизненного опыта, явления, которому соответствует сочетание в своей номинативной функции. Реалия отходит в историческое прошлое или существенно меняется, а это обуславливает потерю прямого значения соответствовавшим ей речевым выражением, невозможность непосредственного применения словосочетания. Утрату верования, смену воззрений, изменение социальных отношений, как это понятно, мы тоже относим к категории «исторической потери реалий» [98, с. 26];
2) самым существенным и решающим условием преобразования простого речения в идиоматическое было семантическое обогащение, называемое метафоризацией, сущность которого в расширении и обобщении значения в сторону образной типичности;
3) в долгом речевом обиходе излюбленные выражения утрачивают подробности, укорачиваются, сохраняя лишь самые необходимые элементы, часто – только начало формулы. Привычное, давно известное, всем памятное понимается с полуслова, с полунамека. Первоначальный, нормальный состав речения деформируется, от него остается сигнальный фрагмент, который скоро превращается в идиому, неразложимое словосочетание, так как полная и ясная – исходная формула забывается;
4) с этим умолчанием и последующим забвением части словосочетания может быть связано и нарушение первичной грамматической структуры, но и помимо того изменение грамматической формы речения, сохраняющегося в обиходе веками, происходит в связи с общей эволюцией грамматической системы языка» [98, с. 27].
Есть и другие точки зрения, когда в основу формирования фразеологических новообразований положен не весь комплекс факторов, а какой-то один из перечисленных. Так, М. М. Копыленко за основу «механизма» формирования фразеологических новообразований берет «меру ограничения семемной сочетаемости» [99, с. 89], а исследователь В. П. Жуков – «меру, степень семантической сплоченности». При постоянном употреблении сочетания могут становиться устойчивыми. При этом словосочетания начинают выражать единое целостное значением. Например, без бутылки (пол-литра) не разберешься (разобраться) (шутл., ирон., разг.-сниж. «О невозможности понять что-либо, разобраться в ситуации» – В. В. Химик): <…> Задал ты мне задачку – без бутылки не разберешься! Так попасть еще надо умудриться
Основной базой для формирования фразеологизмов является, по данным нашей картотеки, метафоризация словосочетания и семантический сдвиг слов, сопровождающий метафоризацию словосочетаний.
Устойчивое сочетание слов должно обладать и другими признаками для того, чтобы стать фразеологической единицей. Дело в принципиальной структурной разнице выражения целостного смысла, определенного понятия.
Могут быть разные способы обозначения. Одни сочетания слов передают целостный смысл сочетанием таких слов, которые полностью сохраняют свои прямые значения и, следовательно, отчетливые синтаксические отношения. Смысл и синтаксическая структура их членимы и индивидуальны. Другие словосочетания представляют собой такие сочетания слов, когда на предмет непосредственно направляется все сложное образование в целом. Например, сравните свободные сочетания слов: не составляет труда, просто и легко и фразеологическое новообразование как два пальца об асфальт с тем же значением: <…> Поступал в институт, думал, а, сдам сессию в срок и как два пальца об асфальт перейду на второй курс, а тут, блин, теперь бы остаться вообще (Вер. № 7, 2005, с. 12).
Во фразеологическом новообразовании смысловая индивидуальность слов нарушается, их смысловая связь становится взаимообусловленной, синтаксический характер отношений слова внутри словосочетания становится менее существенным для понимания целостного значения сочетания. «Приобретение единого смысла и несущественность характера синтаксических связей слов для значения целого и делают словосочетание фразеологической единицей, в которой цельность значения господствует над синтаксической раздельностью» [100, с. 6].
Вопрос о повторяемости является одним из основных критериев фразеологизации какого-либо оборота речи. Процесс фразеологизации теснейшим образом связан с явлением актуализации. «Явление, когда свободные обороты речи превращаются из неактуальных в актуальные, т.е. такие, которые являются для данного языка в данную историческую эпоху крайне важными и необходимыми для коммуникации, мы называем актуализацией» [101, с. 132]. Вчерашние свободные, неактуальные выражения могут сегодня стать актуальными и перейти в разряд фразеологизировавшихся образований.
Актуализация, таким образом, приводит к превращению свободного оборота в несвободное (точнее, в устойчивую, воспроизводящуюся в речевом акте языковую единицу) [95, с. 7]. Но актуализация – лишь один из этапов фразеологизации, которая представляет собой процесс формирования и закрепления различных по характеру своих внутренних семантических и структурных связей устойчивых единиц.
На страницах анализируемых газетных статей нами были обнаружены прошедшие или проходящие фразеологизацию различные функциональные, структурно-семантические модели оборотов речи:
1) сочетания слов (устойчивые сочетания падежных форм существительного с предлогом: без тормозов, в шоколаде, в хлам, без базаров; перифразы: акула пера, рука Астаны; устойчивые сравнения: как у китайца в засаде, как велосипед; составные термины: желтая карточка, высшая математика);
2) новообразования предложного типа (жаба душит; крыша едет; кто успел, того и тапки).
Остановимся подробнее на анализе фразеологизации различных структурно-семантических речевых оборотов: 1) предложно-именных сочетаний слов; 2) сравнительных конструкций; 3) глагольных словосочетаний;
4) описательных оборотов – перифраз; 5) терминологических сочетаний слов; 6) междометных оборотов речи.
5.3 Фразеологизация предложно-именных сочетаний слов
Сложным и интересным является вопрос о предложно-именных сочетаниях, неоднократно повторяющихся в речи и характеризующихся отходом от прямого обозначения имени, т.е. обычно имеющих переносное значение, в большей или меньше степени мотивированное связью с исходным значением. Вопрос о предложно-именных сочетаниях в современном языке особенно важен для лексикографической практики. Он частично смыкается с вопросом образования наречий из предложно-именных сочетаний, поскольку наречие – часть речи, процесс становления которой в современном языке продуктивен. Так, Л. Я. Костючук выражение «в сердцах» (осердясь, в гневе) рассматривает как наречие, пишущееся раздельно лишь по традиции и возникшее в результате сращения предложно-падежного сочетания, и утверждает, что подобный процесс пережило и слово «впросак» в устойчивом словосочетании «попасть впросак». Предлог в данном случае можно рассматривать как отдельное слово, получившее в словарях отдельное семантическое описание. Во «Фразеологическом словаре русского языка» под редакцией А. И. Молоткова это же выражение (в сердцах) рассматривается как фразеологизм.
Рассмотрим способ образования фразеологических новообразований (ФН), для которых деривационной основой явились предложно-именные по форме сочетания слов в шоколаде, в доску. Например: <…> Москвичи будут в шоколаде, если до этого их не отравят. Депутаты поехали на фабрику «Красный Октябрь». Но не затем, чтобы поесть конфет, а укреплять оборонную мощь страны (АиФ. № 16, 2005, с. 13); <…> Александр пользовался очень высоким авторитетом у знающих его людей своей преданностью городу. Выросший в местной рабочей семье и в образовании не пошедший дальше средней школы, он был и наверняка остается для них своим «в доску» парнем (Вер. № 1, 2007, с. 3»).
П. А. Лекант типологически определил характер таких ФН: «устойчивые предложно-субстантивные формы являются формами-идиомами» [102, с. 25]. ФН, построенные по модели «форм-идиом», метафоричны и экспрессивны, что обусловлено самим процессом фразеологизации предложно-субстантивных сочетаний. «Формы-идиомы» возникают на базе метафорического употребления свободных форм существительного с предлогом, в результате чего переменное сочетание претерпевает семантическое обновление. Метафорическое значение имеет тенденцию к слитности, к некоторому обобщению. Поэтому важнейшим признаком ФН, построенных по модели «форм-идиом», является наличие внутренней детерминированной зависимости между составляющими компонентами. ФН, образованные на базе словосочетаний, сохраняют фонетическую раздельность; семантическая неделимость их имеет более сложный характер.
Фразеологические связи предложно-именных оборотов поддерживаются метафорическим употреблением имен, как правило, конкретного номинативного значения. Образное значение, вызывающее их эмоциональную окраску, обусловливает их внутреннюю целостность. В связи с ослаблением у имен в составе ФН соотнесенности с их общеязыковой семантикой и превращением их в «потенциальные» слова, предлоги – их обязательные структурные компоненты – также претерпевают семантические изменения, приобретают связочный характер. «В них нельзя выделить элементы значения, внесенные предлогом и существительным. Предлог не может быть определен и как формальное слово, как носитель грамматического значения. Всем этим формы-идиомы отличаются от соответствующих свободных сочетаний предлога с существительным» [102, с. 26].
Отбор сочетаний слов, превращающихся во фразеологические новообразования, происходит разными способами. Например:
1) по модели «сочетание Д.п. с предлогом по»: по барабану (безразлично, не волнует, все равно – В. В. Химик): <…> Потным физкультурникам и мамашам с колясками был совершенно по барабану тот факт, что где-то у них под ногами зарыт клад на 10 миллионов тенге (Зв.Пр. № 9, 2005. с. 6); по бороде (неодобр. о ситуации неудачи, крушении планов – МСН): <…> Бесполезно, ничего сегодня не добьешься от них. Опять всех по бороде пускают («Н.ж. № 12, 2009, с.15); по понятиям (в знач. нареч. жарг. по принятым в определенной среде (обычно криминальной, воровской) обычаям, по справедливости – в соответствии с корпоративной традицией – В. В. Химик): <…> А стоит ли противопоставлять закон и мораль? Не правильнее ли решить: либо мы строим в стране социальную рыночную экономику, либо, продолжая жить по понятиям, только внешне желаем походить на «цивилизованные страны» (ГорН. № 16, 2005, с. 13);
2) по модели «сочетание В.п. с предлогом в»: в доску (в знач. нареч. разг. – сниж. в высшей степени совершенно. 1) в сочетании со словом свой (своя, свои); 2) в сочетании со словами напиться, пьяный и т.п. – В. В. Химик): <…> Но павлодарцы все равно считают А. Безрукова своим в доску (Вер. № 6, 2006, с. 13); в лом (не в лом) (в функ. сказ., кому что. жарг. не хочется, тяжело, неприятно; легко, в удовольствие – В. В. Химик): <…> Они не стремятся подавлять и властвовать, как носители первой группы крови, им в лом подчиняться и ждать у моря погоды, как второгруппникам (Вер. № 4, 2008, с.9); в струю (в знач. нареч. ирон., разг. (не) удачно, согласно (вопреки) ситуации, тенденции, настроению – В. В. Химик): <…> Особенно в струю такие новости придутся к осени, когда на Украине начнется кампания по выборам в Верховную раду («АиФ. № 6, 2005, с. 2); в тему (не в тему) (О чем-то очень подходящем (неподходящем); к месту (не к месту) – В.В. Химик): <…> Разговор, как я понял, был в тему. Потому что от кинотеатра «Колос» могут остаться одни воспоминания (Зв.Пр. № 12, 2006, с. 8); в кассу (не в кассу) (одобр. кстати, к месту; именно то, что нужно. Неодобр. 1. Невпопад, неудачно. 2. Муз. неточно, фальшиво. 3. О неудаче, провале – В. В. Химик): <…> Картина Светланы Проскуриной «Удаленный доступ», прямиком с Венецианского фестиваля доставленная в основной конкурс «Киношока», оказалась как никогда в кассу. Поскольку она – о невозможности понимания, о трудностях общения (Кар. № 6, 2005, с. 9); в хлам (очень сильно напиваться): <…> Все чин-чинарем: платочек на голове, седые космы из-под него, вот только грим немножко размок. Рядом валялась метла – видать, «летала» бабка от всей души. Пьяный в хлам фольклорный персонаж отвезли в вытрезвитель (ГорН. № 2, 2006, с. 5);
3) по модели «сочетание П.п. с предлогом в»: в натуре (жарг. 1.в знач. нареч. или ввод. Действительно, в самом деле, конечно. 2. в знач. межд., ввод. Выражение различных эмоций, положительных и отрицательных, удивление, одобрение, осуждение – В. В. Химик): <…> Весь фильм он повторяет одну фразу: «Я должен уехать». И, в конце концов, уехал. Все, в натуре (Н.ж. № 3, 2005, с. 4); в шоколаде (в знач. нареч. шутл., жарг. о состоянии полного удовлетворения, довольства, благополучия – В. В. Химик): <…> Может и преувеличение, но то, что о Казахстане за границей рассказывали всякие ужасы, – факт. «Придется поработать с общественным мнением», – говорили чиновники. Больше никаких слухов, все должно быть в шоколаде (Кар. № 3, 2005, с. 2);
4) по непродуктивной модели «сочетание В. п. с предлогом за»: за жизнь (искаж. шутл., разг. поговорить о жизни, задушевно побеседовать на житейские темы – В. В. Химик): <…> К ним всегда в гости приятно придти, рюмку чая выпить и за жизнь посплетничать (АиФ. № 14, 2007, с. 6);
5) по модели «сочетание Р. п. с предлогом без»: без тормозов (в функ. сказ. неодобр., разг. О том, кто не в состоянии контролировать свои слова или действия, обычно неблаговидные для окружающих – В. В. Химик): <…> Родные в Аксу говорят, что в этой паре сошлись два невероятно сильных характера и буйных темперамента. Оба без тормозов, отчаянные, молодые. Страсти просто кипели в их семье (Вер. № 6, 2007, с. 17); без комплексов (в функ. сказ. ирон., разг. О самоуверенном, иногда до наглости, человеке – В. В. Химик): <…> Иногда трудно определить, откуда спортсмены. Раньше наши были поскромнее, а теперь все без комплексов (АиФ. № 6, 2008, с. 13).
Образное значение приобретает не лексема в целом, а отдельная ее словоформа. Данная словоформа существует как самостоятельная языковая единица с присущим ей фразеологическим значением. Она существует параллельно со свободным сочетанием предлога с именем существительным. При превращении предложно-падежного сочетания в ФЕ предлоги, входящие в состав этого сочетания, становятся необходимыми элементами.
Рассмотренные здесь «формы-идиомы», в отличие от переменных предложно-именных сочетаний, обладают неполными парадигмами: набор грамматических значений лексических компонентов не совпадает с полным набором всех грамматических значений компонента, каким он обладает в свободном употреблении. Например, это проявляется в том, что:
1) отсутствуют словоформы единственного числа, и в каждой из приводимых групп нет словоформ никаких падежей, кроме той, в какой они приводятся: Д.п. – по понятиям; Р.п. – без тормозов, без комплексов;
2) отсутствуют словоформы множественного числа, и в каждой из приводимых групп нет словоформ никаких падежей, кроме той, в какой эти единицы приводятся: Д.п. – по барабану; П.п. – в натуре, в шоколаде.
Существительные типа тормоз, доска, барабан имеют все падежные формы и остаются тождественны сами себе. В составе фразеологических новообразований соответствующие компоненты-существительные могут иметь только одну форму, соответственно Р.п. – без тормозов, В.п. – в доску, Д.п. – по барабану. В другой форме – это свободные сочетание слов.
Необходимо обратить внимание на «формы-идиомы», которые будто бы употребляются в языке без отнесенности к определенным словам – глаголам (без тормозов, без комплексов, в лом). В этом случае важно учитывать сочетание предложно-именных выражений с соответствующими глаголами, поскольку отсутствует глагол бытия в настоящем времени, и значения, свойственные предложно-именным сочетаниям слов, выясняются как раз в зависимости от глагола бытия. Эти «формы-идиомы» (очень близкие к наречию) обычно выступают в функции сказуемого. Сочетания предложно-именных выражений с опущенными глаголами бытия А. Т. Арсирий назвал «скрытыми фразеологизмами». Так, функционирование фразеологических новообразований в качестве сказуемого (без тормозов, без комплексов, в лом) в какой-то степени предопределяет результат фразеологизации и закрепление устойчивого сочетания в речевой практике современников. Данные фразеологические новообразования обладают комплексом характеристик «форм-идиом».
Идиоматичность – это смысловая неразложимость ФЕ на значения слов-компонентов, ее составляющих, и как следствие, – невыводимость значения ФЕ в целом из значений ее частей. Идиоматичность этих единиц проявляется в следующем:
1) они воспроизводятся целиком, а не организуются в речи;
2) их значение является постоянным и общенародным;
3) это значение не равно значению соответствующего существительного и даже в отдельных случаях весьма далеко от последнего [102, с. 121].
Фразеологические новообразования из разряда «форм-идиом» характеризуются типологической устойчивостью, поскольку рождаются и функционируют в рамках существующего в языке ряда однородных, структурно схожих фразеологических образований.
Однако структурная моделируемость, как видно из выше представленных примеров, не всегда определяет семантическую. Превратившись в фиксированную форму-идиому, данные образования приобретают или наречное значение, или развивают способность выступать в функции сказуемого. Фиксированные сочетания служебного слова со знаменательным являются областью фразеологии, где действуют определенные законы, которым подчиняются и рассмотренные сочетания.
5.4 Фразеологизация сравнительных конструкций
В современном русском языке (разговорной речи, в текстах газетной периодики) широкоупотребительны образные сравнения, посредством которых дается яркое изображение предмета путем сопоставления с другим предметом, обладающим рядом типичных признаков характеризуемого предмета (качество, свойство, цвет и т.п.). В кругу фразеологизмов они составляют обособленную группу, структурным центром которых является союз как: как велосипед (крайне худой, изможденный – В. В. Химик): <…> Ох уж эта мода. На девочек больно смотреть, вечно голодные, костлявые, как велосипеды. Разве это красиво (Кар. № 21, 2006, с. 20); как шпиль соборный (об очень высоком человеке): <…> Ксения Соколова. Выглядит как шпиль соборный. Топ – работник глянцевых журналов, не мыслящий себе никакой поездки без чемодана размером со шкаф (Кар. № 5, 2006, с. 8).
Фразеологизация сравнительного оборота представляет собой процесс смыслового объединения слова с относящимся к нему компаративом. «При становлении (или формировании) фразеологической связанности происходит преобразование компонентов в номинативный и компаративный члены фразеологизируемого оборота; при этом становится более фиксированной встречаемость определенного компаратива с определенным значением поясняемого слова» [103, с. 32]. Компаративные конструкции сближаются с семантикой поясняемых слов, обретая целостное осмысление, свойственное фразеологическому обороту. Например, слову «хитрый» и компаративу «как сто китайцев» сопутствует фразеологическая связанность (сравнит. шутл. неодобр. разг. Об очень хитром, изворотливом человеке. Видимо, хитрость приписывается китайцам как национальная черта – В. В. Химик): <…> Да что вы! Такой был Леха «фрукт»! Хитрый, как сто китайцев – не пропадет и в армии (ГорН. № 12, 2008, с. 4).
Часть сравнений, встречающихся на страницах анализируемых нами газет, представляет собой устоявшиеся конструкции фразеологизированного характера, отличающихся целостностью семантики, воспроизводимостью в образно-метафорическом значении, общеупотребительностью. Например, как в лучших домах (Лондона, Парижа, Конотопа), как два пальца об асфальт (как до Пекина босиком, как у китайца в засаде (глаза).
Рассмотрим условия, способствующие фразеологизации отдельных сравнительных оборотов:
1) номинативный член подсказывается компаративным, содержащим характерологически весомое препозитивное определение: страшная как атомная война (бомба) (уничиж., шутл.-ирон., разг. о некрасивом человеке – В. В. Химик): <…> Что вы, она страшненькая, как атомная война. В шоу-бизнес таких не берут, там силиконовые красотки ценятся (АиФ. № 23, 2006, с. 9). Так, представление о некрасивом человеке, опирается на предметно-образную семантику таких сочетаний имен существительных с прилагательным, как атомная война, бомба.
2) компаративный член содержит интенсификатор, указывающий на полноту проявления признака, обозначенного номинативной частью фразеологизируемого оборота.
В этом случае характеризуемый признак может усиливаться:
а) «градуальной семантикой» компаратива (термин С. М. Колесниковой). Ср.: как у китайца в засаде (глаза) (Узкие, маленькие – В.В. Химик): <…> А в понедельник все приходят на работу с головной болью и помятыми лицами. Самая «выдающаяся» часть – глаза – как у китайцев в засаде. Глаза не соврут. Значит, выходные удались (Кар. № 5, 2004, с. 13). В данном случае роль интенсификатора признака выполняет «в засаде». Или: как в лучших домах (Лондона, Парижа, Конотопа) (сравн. шутл.-ирон., разг.-сниж. о приличных, хороших условиях, о высоком уровне чего-либо. Обычно применительно к сфере обслуживания или приема гостей – В. В. Химик): <…> Это не просто отличный ресторан, здесь все как в лучших домах Лондона и Парижа: кухня, обслуживание, музыка (Н.ж. № 12, 2009, с. 7). Роль интенсификатора выполняют однородные компоненты «Лондона и Парижа»;
б) гиперболизированной семантикой компаратива (сравн.: как до Пекина босиком (недосягаемо, очень далеко – В. В. Химик): <…> В городе до чистоты – как до Пекина босиком. Самую большую головную боль у службы вызывают несанкционированные свалки. За год их обнаружено около 50 (ГорН. № 9, 2009, с. 6.).
Элемент сравнения здесь выражен лексическим компонентом два пальца об асфальт. Признаком сравнения выступает «проявление легкости, простоты». Представленный в нашем случае элемент сравнения (два пальца об асфальт) оказывается нейтральным по отношению к этому признаку (почему не один и не три пальца, почему не об бетон или кирпич). Отсюда недостаточная мотивированность элемента сравнения, разрушающая компаративные связи в конструкции.
Возможно данная сравнительная конструкция, несостоятельная с точки зрения логической структуры, возникла не как средство, отражающее реальные свойства явлений, а как единица, удовлетворяющая единственно потребности выражения субъективного отношения говорящего к этим явлениям. Это пример полной фразеологизации компаративной конструкции с типичной для фразеологизма невыводимостью значения целого из его компонентов: «В устойчивых сравнениях, сближающихся с фразеологизмами, обнаруживается следующая общая для них внутренняя зависимость. Чем ярче проявляются логические элементы сравнения, их компаративные отношения, тем менее идиоматичной оказывается конструкция, и напротив, чем более она идиоматична, тем менее явными оказываются в ней компаративные отношения» [104, с. 5].
Характерным показателем степени фразеологизации сравнения может выступать возможность применения оборота без какого-либо компонента, являющегося неотъемлемой частью выражения логического элемента сравнения, поскольку последний в целостном значении конструкции уже не играет никакой роли. Об этом свидетельствует наличие вариантов, например, в конструкции как два пальца (об асфальт, облизать).
Процесс фразеологизации компаративной конструкции часто определяется не одним каким-либо из рассмотренных факторов, а целым комплексом. Учет комбинаций этих факторов оказывается очень важным при решении вопроса о степени фразеологизации конкретного устойчивого сравнения.
5.5 Фразеологизация глагольных словосочетаний
Глагольные фразеологические новообразования обозначают действие, процесс или состояние. Модификация лексического значения глагольного слова и семантическая весомость зависимого имени или служебного слова определяют смысловую и структурную целостность глагольного фразеологического новообразования. В устойчивые связи с определенными группами существительных, предлогов втягиваются глаголы, употребляемые в переносном значении. Толчком для образования фразеологизма является метафоризация. Одним из важнейших признаков глагольного фразеологизма является устойчивость, понимаемая как ограниченная сочетаемость означающих, т.е. довольно высокая условная прогнозируемость того или иного имени или предлога при наличии определенного глагола. Анализ фразеологических новообразований в языке современных газет показал, что фразеологизмы возникают в рамках уже существующих в языке структурно-семантических моделей.
Первое: среди глагольных фразеологических новообразований по своим структурным признакам выделяются словосочетания, реализующие сильное управление глагола (глагол плюс имя существительное в В.п. без предлога), иногда они бывают осложнены косвенно – объектными компонентами, например: греть уши: <…> На какие тайны вы рассчитываете, если на вашей ссоре полэтажа грели уши (Н.ж. № 3, 2009, с. 5); делать из дерьма конфетку: <…> Сделать из г…а конфетку? Запросто. На эстраде все певицы насиликоненные. По-моему, одно и то же (АиФ. № 12, 2007, с. 9); замутить фишку: <…> Ничего страшного, пусть женят. Мы еще на День влюбленных какую-нибудь фишку замутим… (ГорН. № 6, 2007, с. 10; пальцы гнуть /крутить: <…> Вступила она (Литва) в альянс, правда, недавно, но вот пальцы гнуть уже научилась и выставила для России условие – чтобы в ее воздухе одновременно летело не более одного российского спасательного судна (АиФ. № 23, 2005, с. 5); чесать репу: <…> Время задуматься и почесать репу, как принято говорить в молодежной тусовке. Может быть, что-нибудь полезное и вычешется…(Н.ж. № 2, 2008, с. 3); курить бамбук: <…> Да и чему тут, собственно, удивляться – весь семестр я курил бамбук и терзал шестиструнную, изолировав себя от окружающего мира и оставив рядом самых преданных и проверенных временем друзей (Зв. Пр. № 9, 2008. С. 5); лыбу давить: <…> В Америке признаком дурного тона считается твоя кислая мина, там прохожие постоянно лыбу давят (Кар. № 3, 2006, 28); проводить мозговую атаку: <…> Вот бы собрались все диетологи мира и провели мозговую атаку по поводу того, почему же все больше населения Земли страдает от ожирения? (Н.ж. № 3, 2008, с. 13).
Им свойственны следующие, наиболее общие категории значений:
а) обозначение характера действий, способа поведения деятеля: пальцы гнуть /крутить (1. неодобр. Зазнаваться. 2. Искусно, изощренно лгать, обманывать – МСН); чесать репу (задумываться над чем-либо, обдумывать что-либо – МСН); курить бамбук (1. Расслабляться, отдыхать. 2. неодобр. заниматься бесполезным делом или бездельничать – МСН); чесать репу (задумываться над чем-либо, обдумывать что-либо – МСН); лыбу давить (улыбаться, перифрастическое развертывание простого глагола лыбиться – МСН); греть уши (неодобр. подслушивать – МСН);
б) значение направленности действия на объект (в этом случае может возникать целевой оттенок): проводить мозговую атаку (концентрированно, сосредоточенно продумывать какую-либо проблему, группой; коллективом сотрудников – МСН).
Второе: характер семантики ФЕ, степень семантической цельности оказывают влияние на проявление его внешних связей, в частности, в плане управления. У фразеологизмов возникает свое управление, отличное от управления глагольного компонента, употребляемого в свободном сочетании. Например, среди фразеологических новообразований глагольного типа выделяется группа, в которой наблюдается изменение характера глагольного управления: глагольный компонент, обладающий в свободном сочетании слов переходностью, следовательно, способный иметь при себе слова с объектным значением, в результате приобретения нового переносного значения утрачивает эту способность: забить на (порвать с кем-либо, отказаться от чего-либо – МСН): <…> На самом деле после такого начала трудовой недели первое самое острое желание человека – это вообще забить на всех и вся (АиФ. № 6, 2004, с. 21); кинуть на (1. Украсть, отобрать у кого-либо что-либо. 2. Взять у кого-либо что-либо и не вернуть. 3. Не сдержать обещание, подвести кого-либо – МСН): <…> В случае с нанятыми посредниками вообще опасно делать предоплату за квартиру. Запросто кинут на бабки тебя, и никто не поможет (АиФ. № 9, 2005, с. 11); раскрутить на (жарг. вынудить на какие-либо действия, заставить отдать что-либо (обычно значительные суммы) – В. В. Химик): <…> Самые «веселые и находчивые», начитавшись и насмотревшись детективов, занимаются киднеппингом, чтобы раскрутить на несколько десятков тысяч баксов несчастных родителей (Н.ж. № 18, 2008, с. 3); косить под (подражать кому-либо, стремиться быть похожим на кого-либо – В. В. Химик): <…> В. Путин не косит под народность, как Н. Хрущев, не строит из себя героя Новороссийска, как Л. Брежнев, не играет в демократию, как М. Горбачев, не обещает «лечь на рельсы» за народное счастье, как Б. Ельцин. А популярность растет... (АиФ. № 10, 2006, с. 15); развести на (жарг. обманом, хитростью или насилием заставить кого-либо действовать определенным образом, отдать какие-либо ценности, деньги; уговорить заплатить за что-либо – В. В. Химик): <…> Любая колдунья вас с радостью разведет на деньги (Зв. Пр. № 2, 2008, с. 9).
Сравним в плане управления, например, глагол «развести» в сочетаниях слов переменного типа. Глагол «развести» омонимичен, употребителен в следующих вариантах:
Развести 1: 1) кого (что). Ведя, доставить многих в разные места (развести детей по домам). 2) кого (что). То же, что разъединить (судьба развела друзей). 3) кого (что). Расторгнуть чей-нибудь брак. 4) что. Направить части чего-нибудь в разные стороны (развести мост). Развести руками – повести руками в стороны в знак удивления, а также вообще выразить недоумение, удивление по поводу чего-нибудь.
Развести 2: 1) то же, что растворить в 1 знач. (развести краску олифой).
Развести 3: 1) кого, что. Дать расплодиться кому-либо, разрастись чему-нибудь (развести кроликов). 2) перен., что. Начать делать что-нибудь длительное, нудное, неприятное (разг.) (разводить пустые разговоры, канитель). 3) что. Разжечь, довести до нужной степени (пары, огонь) – МСН.
Процессу фразеологизации указанного глагола, т.е. устойчивой сочетаемости с предлогом «на» предшествует семантический сдвиг в значении, приобретение глаголом употребляемости в переносном значении, вследствие чего ослабевает сильное управление, которое требует объект в винительном падеже без предлога: Развести кого. 1) разрешить спор между кем-либо. 2) разоблачить, уличить кого-либо в чем-либо. 3. на что. Заставить кого-либо потратиться, заплатить за что-либо (Мы Мишу развели вчера на день рождения. Представляешь, сам не хотел) – МСН.
В процессе фразеологизации глагольных сочетаний возможны случаи, когда обычный при глаголе в свободном употреблении неодушевленный объект становится менее употребительным при ФН, в состав которого входит этот же самый глагол. ФН приобретает возможность преимущественно сочетаться с одушевленным субъектом, например: кинуть кого. 10 украсть, отобрать у кого-либо что-либо. 2. на что. Обмануть кого-либо. 3. на что. Взять у кого-либо что-либо и не вернуть. 4) не сдержать обещания, подвести кого-либо – МСН.
Таким образом, глаголы забить, кинуть, раскрутить, развести в этих значениях выходят за пределы уголовного арго и молодежного жаргона, становясь общеупотребительными, о чем свидетельствует «Словарь современного русского народа» (говора, в дальнейшем – ССРГ), включающий, например, их производные: «кидала», «кидалово» (ССРГ). Во-вторых, глагол кинуть включен и в «Толковый словарь современного русского языка» под редакцией Г. Н. Скляревской: «жарг. обмануть, совершив мошенничество; провести кого-либо, причинив материальный ущерб». Включение данных слов в указанных значениях в толковый словарь современного русского языка, где они получают определенный статус в системе кодифицированной лексики как явления переходные от жаргона к просторечию, а также в словарь современного города свидетельствует об адаптации этих глаголов в общенародной сфере употребления.
Третье: в данную группу входят фразеологические новообразования, образованные по структуре «сочетание глагола совершенного / несовершенного вида с существительным в творительном падеже». Одна и та же падежная форма существительного в сочетании с глаголом имеет несколько значений:
а) способ действия: вышивать крестиком (шутл. – ирон. обобщенно о каких-либо индивидуальных умениях, увлечениях; о кропотливой работе. С издевкой по отношению к мужчинам – В. В. Химик): <…> Давно известно, актер Владислав Галкин – мужчина серьезный. И все-то он умеет: и грузовики водил, и вертолеты ввысь поднимал, и готовить умеет, а если надо, и крестиком вышить сможет. В общем, в любом деле положиться на него не страшно (Н. ж. № 22, 2006, с. 9); упереться рогом (разг. – сниж. упрямо не согласиться, не уступить, упорно настаивая на своем – В. В. Химик): <…> Наша сборная по баскетболу показала, что не способна упереться рогом. Мы не попали на чемпионат мира (Кар. № 13, 2007, с. 6);
б) объект действия: зацепиться языками (разговаривать на повышенных тонах, ругаться; долго разговаривать): <…> После огненного мятежа на Манеже ситуация, сдается мне, должна быть пересмотрена принципиально. Иначе молох старых стереотипов потребует новых жертв. Вот такие дела. Комментировать эту гадость мне не хочется, а то можно серьезно зацепиться языками (АиФ. № 8, 2006, с. 13); накрыться медным тазом (шутл.-ирон. Пропасть, перестать функционировать, не реализоваться, потерпеть крах (о планах, надеждах) – В. В. Химик): <…> Накрылась медным тазом почти вся техника, но больше всего Илья грустит по погибшему большому плоскому телевизору, висевшему на стене (Зв.Пр. № 9, 2006, с.11);
в) орудие действия: пройти частой расческой (тщательно, скрупулезно – В. В. Химик): <…> По словам телеведущего, он намерен частой расческой пройтись по всему веку, год за годом… (ГорН. № 21, 2009, с. 5).
Данной группе глагольных ФН свойственны следующие, наиболее характерные категории значений: обозначение образа действий, выражающих манеру, способ поведения деятеля – лица.
Четвертое. Структурной моделью образования ФН может служить «сочетание сущ. в Р.п. с предлогом «без» с отрицательной формой глагола»: без слез не взглянешь (о ком-либо, о чем-либо неприглядном, некрасивом – В. В. Химик): <…> Заладили, значится. Ан, силы-то научные уж не те, вымираем же от облака проклятого. Только что двух и успели… Да и те – ужас, без слез не взглянешь: руки короткие, ходят прямо, шерсти почти что нет, и, главное, – без хвостов! («Н.ж. № 21, 2006, с.9); без бутылки (пол-литра) не разберешься (шутл., ирон., разг. – сниж. о невозможности понять что-либо, разобраться в ситуации – В.В. Химик): <…> Задал ты мне задачку – без бутылки не разберешься! Так попасть еще надо умудриться (АиФ. № 6, 2005, с. 12). Данные ФН выражают отношение (в плане эмоционально-оценочном) деятеля к одушевленному объекту-лицу или явлениям действительности.
Пятое. Глагольные ФН существуют в рамках общего структурного типа сочетания глагола с падежной формой имени существительного с предлогом:
а) глагол + сущ. в В.п. с предлогом «в»: закатать /укатать в асфальт (жестоко расправиться с кем-либо – В. В. Химик): <…> Он был скромным, к славе не рвался, а к власти и к деньгам шел по колено в крови. «За 200 баксов родную мать в асфальт укатает», – говорили про него соседи (Вер. № 7, 2009, с. 14); играть в памятник (шутл. Быть неподвижным, безмолвным долгое время – В.В. Химик): <…> Эй, красотка, можно с вами познакомиться? Я с вами разговариваю, красавица. Хорош в памятник играть, не скромничай (ГорН. № 17, 2004, с. 7);
б) глагол + сущ. в В.п. с предлогом «на» или «под»: принять на грудь (шутл., разг. выпить спиртного, захмелеть. Вероятно, по аналогии с действием штангиста, рывком поднимающего штангу с помоста на грудь – В. В. Химик): <…> Вечером 1 мая мы с друзьями пошли погулять. Потанцевали на местной танцплощадке, естественно, немного приняли на грудь и, смеясь и долго переговариваясь, возвращались по тихим улочкам (ГорН. № 7, 2008, с. 2); попасть под раздачу (подвергнуться избиению, наказанию, выговору – В. В. Химик): <…> Обидно, что под раздачу попали самые нуждающиеся. Только раньше они страдали от рук врага, а теперь достается от собственного государства... (Н.ж. № 21, 2008, с. 4);
в) глагол + сущ. в Т., Р. п. с предлогом «с»: дружить с головой (думать, быть умным, мудрым – В. В. Химик): <…> Сил тут не надо, – встревает в разговор Алексей. – Главное – дружить с головой, равновесие держать (ГорН. № 15, 2006, с. 10); рухнуть с дуба (неодобр. Сойти с ума, начать вести себя подобно сумасшедшему – МСН): <…> Ты что, с дуба рухнула – виски разбавляешь. Не в Америке, слава Богу (Вер. № 23, 2006, с. 9).
Перечисленной группе ФН свойственны категории значений: обозначение физического или психического состояния, а также выражение активного (в моральном или физическом плане) воздействия на объект (в этом случае употребляется в качестве объекта наименование лица).
Шестое. ФН могут образовываться по модели простого предложения: жаба душит (давит) (1. Неодобр. О жадности, зависти. 2. О состоянии грусти, тоски. 3. О состоянии обиды – В. В. Химик): <…> А вас жаба душит? Тоже жирненькой рыбки захотелось? Килькой в томатном соусе обойдетесь, на большее вы не заработали (АиФ. № 31, 2004, с. 8); маразм крепчал /крепчает (шутл., ирон., разг. о нарастающей, усиливающейся глупости, бестолковости чего- или кого-либо. Звуковая ассоциация с фразой «мороз крепчал» – В. В. Химик): <…> Электричка только что ушла, следующая, говорят, будет только через три часа. Маразм крепчает! (АиФ. № 5, 2007, с. 6). ФН объединены общим значением характеристики состояния, в котором пребывает лицо.
Процесс фразеологизации в выделенных группах проходит поэтапно. Глагольные переменные сочетания подвергаются фразеологизации путем полного или частичного переосмысления значения и многократного повторения в новом значении, приобретают свойственную фразеологизмам устойчивость, более абстрактное значение. Происходит актуализация потенциальных сем компонентов, переосмысляется все сочетание или часть компонентов, и ФН обозначает лишь факт протекания действия, состояния, процесса в самом общем виде. ФН закрепляется благодаря образности, т.к. устойчивое словосочетание становится образным выражением смысла, непосредственно не выраженного словами, входящими в это сочетание. Когда говорящие утрачивают представление о правильном значении слов и об истинных логико-грамматических отношениях словосочетания, то оно становится предметом фразеологии.
Таким образом, результатом фразеологизации – процесса образования глагольного ФН на основе глагольного переменного сочетания с последующим приобретением сверхсловным комплексом всех степеней фразеологической устойчивости (грамматической и семантической) – являются ФН с полностью или частично переосмысленным значением, с ярко выраженным экспрессивным характером, возникновение которого обусловлено семантико-стилистическими, лексическими факторами.
5.6 Фразеологизация описательных оборотов – перифраз
Характерными чертами современной прессы являются одновременное огрубление речи, ее нейтрализация и эвфемизация. В речевой деятельности современного общества происходит активный процесс создания перифраз с последующей их фразеологизацией. Перифразы представляют собой описательные обороты, образуемые для замены какого-либо общепринятого наименования, являются одним из важнейших средств, используемых человеком в его активной речевой деятельности.
Перифраза – один из способов отказаться от называния чего-либо обычным словом. Необычность перифразы, которая сближает ее с фразеологическим оборотом, состоит в том, что она, как правило, обладает яркой внутренней формой, постоянством семантики и определенного лексико-грамматического состава, сообщает важную информацию об объекте номинации: черные береты, второй хлеб, белые халаты. Перифразы могут переходить в состав фразеологии. Развитие у перифраз обобщенного значения можно назвать фразеологизацией.
В аспекте газетной коммуникации особое внимание акцентируется на том, что перифразы не только позволяют избежать повторений, но и выражают оценку объекта, усиливают выразительность и эффективность высказывания, являются богатым резервом синонимических средств языка.
Рассмотрим функции перифраз в условиях периодической печати.
Шутливые, комичные перифразы используются как эффективное средство языковой игры: морда лица (насмешл., неодобр., разг. – сниж. 1) о лице неприятного в каком-либо отношении или презираемого человека. 2) ирон. Лицо человека на фотографии (обычно некрасивое) – В. В. Химик): <…> Каждый день встречаю эту морду лица в автобусе. Надоел (Вер. № 5, 2007, с. 3); асфальтовая болезнь (шутл., ирон., разг. Синяки и кровоподтеки на видимых частях тела как следствие падений в состоянии алкогольного опьянения – В. В. Химик): <…> Отсутствие культуры, в театр не ходите. Мне бы ваши проблемы! У большинства мужиков асфальтовая болезнь не проходит. Никто не жалуется (Н.ж. № 22, 2009, с. 4); трудовая мозоль (шутл., насмешл., разг. – сниж. О чрезмерно большом животе – В. В. Химик): <…> Так недолго и трудовую мозоль нажить, лежа на диване (Н.ж. № 16, 2005, с. 6).
Перифразы используются в экспрессивно-оценочной функции:
а) в качестве средства выражения иронии: Властелин колец (Ю. Лужков), Борис Бодунов (Б. Ельцин), Главный Чукча России (Р. Абрамович), Чубчик кучерявый (А. Чубайс), Голубая луна (Б. Моисеев); такие перифразы – прозвища группируются вокруг обозначений активных и популярных лиц, их деятельности, профессиональной ориентации: <…> Кроме выполнения своих прямых обязанностей, Главный Чукча России успевает и любимым футбольным клубом заниматься, который славу и деньги приносит немалые (АиФ. № 1, 2006, с. 8);
б) перифразы типа сладкая смерть (сахар), белый яд (наркотик), оборотень в погонах (предатель, изменник в силовых структурах государственной власти – В. В. Химик) призваны усилить производимое впечатление, поместить в фокус изображения проблемы современного общества, отвратить потенциальных читателей от негативных явлений: <…> Выражение «оборотни в погонах» уже стало привычным – почти как «убийцы в белых халатах» в лихие годы прошлого столетия (Кар. № 7, 2006, с. 11).
В функции, регулирующей характер общения между коммуникантами, употребляются эвфемистические перифразы. Их цель – «нейтрализация смысла путем эвфемизации, замены одних слов другими, чтобы закамуфлировать существо дела. Происходит вуалирование нежелаемого смысла слов: за нейтральным словосочетанием скрывается истинное значение слов, часто нежелательное по политическим или моральным соображениям: физическое устранение (убийство), высшая мера наказания (расстрел). Подобные эвфемизмы нейтрализуют истинный смысл прямых наименований, смягчают его, облекая в обтекаемые словесные формы. Такой камуфляж не скрывает истинного смысла, новые наименования воспринимаются однозначно, однако форма облачения смысла становится корректной и психологически более приемлемой» [105, с. 5]: <…> Конечно, после событий в Беслане общество взбудоражено. Почему в нашей стране убийц детей приговаривают только к пожизненному заключению, а не к высшей мере наказания? Не сделать ли исключение? (АиФ. № 8, 2007, с. 14);
Другая цель эвфемистических перифраз – ослабить негативное воздействие на адресата, избежать грубых, вульгарных слов. Слова и выражения, используемые для вуализации неприличных, непристойных, нетактичных, неблагозвучных явлений, появляются в связи с культурными ограничениями, вкусом и тактом говорящего и слушающего. В языке практически каждого отдельно взятого социума существуют свои специфические предметы, явления, требующие кодировки, затемнения, прикрытия. Смягчению подвергается речь, связанная с определенными сферами жизнедеятельности:
- недостатки, пороки людей (пьянство, проституция, терроризм, наркотики): принять на грудь (шутл., разг. выпить спиртного, захмелеть. Вероятно, по аналогии с действием штангиста, рывком поднимающего штангу с помоста на грудь – В. В. Химик): <…> Вечером 1 мая мы с друзьями пошли погулять. Потанцевали на местной танцплощадке, естественно, немного приняли на грудь и, смеясь и долго переговариваясь, возвращались по тихим улочкам (ГорН. № 6, 2009, с. 3); девочка на час (проститутка, девушка легкого поведения – В. В. Химик): <…> Желающих ощутить себя девочкой на час хоть отбавляй – в гейши записываются, как в советское время за мебелью, за пару недель не менее (Кар. № 20, 2008, с. 12); живой товар (1. Заложник. 2. Проститутка): <…> Но вскоре опасения развеялись – живой товар оказался в машине, припаркованной у кинотеатра (Кар. № 21, 2006, с. 4); <…> К торговле живым товаром активно подключились иностранцы, главным образом финны и шведы. Милиция обнаружила распространяемый в Финляндии и Швеции «путеводитель», содержащий сведения, где и по какой цене можно купить в Петербурге мальчика или девочку (АиФ. № 16, 2006, с. 3);
- ругательства: послать по факсу, абзац! (вульг., неодобр. выражение различных чувств: восхищение, удивление, возмущение и т.п. – В. В. Химик);
- названия частей тела: филейная часть, пятая точка (название ягодиц – В. В. Химик): <…> Чем они нас берут? Дженнифер Лопес филейной частью. А как еще назвать эту выдающуюся часть ее тела, не идущую в сравнение даже с ее прелестным личиком (Кар. № 4, 2005, с. 17).
Функционирующие на страницах современных газет и журналов описательные обороты понятны всем или большей части образованного населения, независимо от профессии или профессиональной принадлежности. Их появление и использование целесообразно, отвечает культурно-этической норме и коммуникативной потребности.
5.7 Фразеологизация терминологических сочетаний слов
Способ образования ФН благодаря переходу терминологических сочетаний слов в область общеупотребительной лексики был известен ранее и в настоящее весьма продуктивен. Широкое распространение специальной терминологии, ее проникновение в различные сферы жизни приводит к тому, что в языке с процессом терминологизации наблюдается и обратный процесс – детерминологизация, при которой происходит изменение сочетаемостных возможностей языковых единиц, их расширение.
В «Словаре новых слов и значений» и «Словарных материалах», вышедших в 70–е годы, встречается большое количество фразеологических единиц, ранее представляюших собой составные термины различных отраслей знаний и профессий. Сравните: абсолютный нуль, большая величина, медвежий угол, зеленая улица, бег на месте, довести до белого каления, заложить фундамент, брать на вооружение и др. В процессе образования ФН как на базе свободного словосочетания, так и на базе составного термина происходит «переход от конкретного значения к абстрактному, от частного значения к обобщению» [98, с. 27].
При детерминологизации узкотерминологическое значения специальных слов и их сочетаний «заслоняются» в народном языке новыми, метафорическими, более абстрактными значениями.
О явлении детерминологизации К. П. Сидоренко пишет, что «регулярное употребление терминологического словосочетания в переносном значении позволяет говорить об образовании фразеологизма» [106, с. 8]. Терминологическое словосочетание «служит семантическим производящим» для новой фразеологической единицы.
Составные термины и ФЕ имеют много общего: раздельнооформленность, устойчивость, воспроизводимость. В то же время они различаются характером номинации, эмоционально-экспрессивной окраской и предстают единицами разно функционирующих языковых систем. «При преобразовании терминологического сочетания во фразеологическое происходит процесс, подобный фразеологической интеграции. Компоненты составного термина, переходя во фразеологическое сочетание, утрачивают терминологические признаки, приобретая взамен новые, порожденные этим переходом, в результате чего все образование получает новое фразеологическое значение и новую сферу функционирования» [85, с. 74].
Вхождение в языковую систему русского языка начала XXI века ФН, восходящих к составным терминам (всемирная паутина, высшая математика, гремучая смесь, двойная бухгалтерия, доводить до кипения, желтая карточка, работа над ошибками, режим онлайн, сводить дебет с кредитом, тревожная кнопка, черная касса, горячая точка, нештатная ситуация и др.), представляет процесс приобретения оборотом образного, более общего абстрактного значения и употребительности с этим значением в речи и текстах периодической печати. Например: <…> С недавних пор автовладельцы жалуются, что теперь им даже не дают желтую карточку за маленькую провинность, а сразу штрафуют (ГорН. № 15, 2007, с. 16). <…> Да, ваш мужчина действительно многое не умеет и не знает. Ну и что! Приучить его к порядку – не высшая математика (ГорН. № 15, 2007, с. 18).
Процесс фразеологизации в отличие от терминологизации предполагает метафоризацию, в результате которой образуется фразеологическое значение, сохраняющее связь с первичным образом предмета. Тем самым создается эмоциональность и экспрессивность фразеологизма. Словари конца XX – начала XXI века (Максимов В. И. и др. Словарь перестройки (1992); Толковый словарь современного русского языка. Языковые изменения конца 20 столетия / Под ред. Г. Н. Скляревской (2002) фиксируют значительное число фразеологических новообразований, возникших благодаря метафоризации терминологических сочетаний. Ср.: верхушка айсберга (о том, что составляет лишь незначительную часть какой-либо проблемы, конфликта); болевая точка (самая трудная, сложная для разрешения проблема); бомба замедленного действия (о чем-либо, таящем в себе опасность в будущем); шоковая терапия (система чрезвычайных мер и мероприятий) и т.п.
Особый интерес представляет исследование процесса преобразования атрибутивных сочетаний, т.к. они распространены среди терминов и среди фразеологизмов, и факт перехода первых во вторые не является единичным.
Типичными в этом отношении могут быть словосочетания атрибутивного характера (двойная бухгалтерия, черная касса, гремучая смесь) из области экономики, военного дела, характеризующие их отрицательный признак. В условиях газетной коммуникации встречаем случаи употребления этих словосочетаний в преобразованном значении. Например, двойная бухгалтерия (двойственное, двуличное поведение кого-либо; у кого-либо слова расходятся с делом – В. В. Химик): <…> Что теперь кусать локти. Говорили, не теряй голову и не забывай о его «богатом» опыте общения с женщинами. Со временем я поняла, что он ведет двойную бухгалтерию: его любовницей оказалась секретарша (АиФ. № 13, 2005, с. 3). Очевидно, на развитие нового, уже фразеологического значения сказался тот факт, что производящие основы компонентов терминологического сочетания имеют в составе своей семы переносное значение. Ср.: двойной (3.перен. Двойственный, двуличный). Или, к примеру, гремучая смесь (непредсказуемое, опасное соединение чего-либо, легко выходящее из состояния равновесия – В. В. Химик): <…> Русский язык здесь реально служит языком межнационального общения для лезгин, лакцев, даргинцев, азербайджанцев, аварцев, армян, евреев, русских в Дербенте. Чтобы взорвать эту гремучую смесь, достаточно малейшей искры (Н.ж. № 10, 2009, с. 21). На фразеологизацию узкоспециального сочетания гремучая смесь повлияли созначения слов следующей лексико-семантической группы: взрыв (2. Мгновенное разрушение чего-нибудь, сопровождающееся образованием сильно нагретых с высоким давлением газов; звук, сопровождающий такое разрушение); гром (2. перен. Сильный шум, звук ударов); гремучий (производящий громкие звуки, гремячий. Гремучая ртуть; Гремучий газ – взрывчатая смесь водорода с кислородом). ФН метафоризируется, сохраняя ассоциативную связь с этими семантическими единицами. Часто терминологическое значение утрачивается, а фразеологическое – остается.
Итак, в процессе фразообразования на основе терминологизации изменяется значение словосочетаний, их грамматические и синтаксические признаки. Став фразеологизмом, словосочетание начинает входить в новые, уже синонимические ряды слов: испытывать нужду – сводить концы с концами – сводить дебет с кредитом.
5.8 Фразеологизация междометных оборотов речи
«Речевая коммуникация, с одной стороны, стремится к строгой логичности построения, с другой, – несет на себе следы аффективности, которая или ограничивает логическое выражение мысли, или, доминируя над ней, почти совершенно разрушает первоначальное интеллектуально-логическое содержание» [107, с. 12]. Процессы второго рода порождают междометные образования различной структуры. В. В. Виноградов утверждал, что «междометия составляют в современном русском языке живой и богатый пласт чисто субъективных речевых знаков, именно знаков, служащих для выражения эмоционально-волевых реакций субъекта на деятельность, для непосредственного эмоционального выражения переживаний, ощущений, аффектов, волевых изъявлений» [107, с. 17].
Раскрывая особенности междометий, В. В. Виноградов высказал мысль, что «они несут на себе яркий отпечаток интеллектуального языка» и «функционально сближаются с разными частями речи».
В структурном отношении интересны сочетания слов, грамматические формы компонентов которых константны. В междометных оборотах «словоформы связываются друг с другом идиоматически, не по действующим синтаксическим правилам функционируют служебные и местоименные слова» [108, с. 71]. Наблюдается потеря внутреннего содержания синтаксических отношений между компонентами междометных оборотов, которые объединяются лишь внешней формой связи. «Лексико-семантическая слитность опустошает содержание синтаксических отношений, способствует потере внутренней формы этих отношений» [109, с. 23].
Междометные обороты – явление, прежде всего, живой речи. Они выработаны языком как более экономные, краткие и эмоциональные формы выражения отношения говорящего к объективному миру. Они возникают в диалоге, употребляются преимущественно в ответных репликах диалогической речи и в монологической речи при подтверждении уже высказанного или самовыражении. Разнообразны междометия, произошедшие путем переходности (интеръективации) из других частей речи или из фразеологизмов. Совершенно интеръективировались, «утратив номинативное значение и став только знаками выражения различных эмоциональных импульсов, передающих внутреннее состояние говорящего» [110, с. 65] речевые образования, служащие для характеристики высказывания или его части: елки зеленые! елки-моталки! (в знач. межд., ввод. выражает различные чувства: удивление, восхищение, досаду, раздражение и т.п. – В. В. Химик): Купленное мясо он промыл под струей холодной воды и уже занес было разделочный нож, как закралось сомнение: елки зеленые, телятина ли это? (Н.ж. № 6, 2007, с. 10); мама, не горюй! (в знач. межд. Выражение удивления, восхищения, испуга – В. В. Химик): Моя супруга – женщина темпераментная, ее постоянно переполняют эмоции. Особенно когда мы ссоримся: по пустячному поводу может закатить такой скандал – мама, не горюй! (ГорН. № 22, 2006, с. 6.); супер-пупер! (неизм., в знач. межд., в функц. сказ. шутл.-ирон., жарг., замечательно, здорово, великолепно – В. В. Химик): Куда деваться! Вся из себя – супер-пупер! (Кар.№ 4, 2006, с.19); туши свет /гаси свет! (в знач. межд. шутл. разг.-сниж. Нет слов, невозможно описать – выражение высшей меры положительных или отрицательных эмоций – В. В. Химик): Когда я в первый раз прошелся по древней столице Ладакха, то подумал, что у меня тоже горная болезнь, и я начинаю сходить с ума. Я ехал в Тибет, а попал в Израиль. Думаю, все, туши свет! Толпы евреев – туристов ходили по улицам Леха, а торговцы в антикварных магазинах кричали мне «Шалом!» (ГорН. № 5, 2006, с. 8).
Значение данных ФН междометного характера связано с экспрессивно-эмоциональной, волевой сферой поведения человека, непосредственным выразителем которой они являются, и не вытекает из номинативных значений слов, входящих в их структуру. Такие междометные обороты, несмотря на наличие формальной грамматической сочетаемости, осознаются как семантические единства чисто эмоционального характера, функционирующие в речи на правах самостоятельных и вводных конструкций.
Указанные междометные фразеологизмы представляют сочетания полнознаменательных слов, в которых лексико-грамматические связи имеют значение только как средство внешней организации. «Высокая экспрессивно-эмоциональная окрашенность совершенно обесценивает значение отдельных слов в таких высказываниях» [111, с. 12].
Интеръективация сочетаний полнозначных слов, представляющих фразеологические обороты, процесс не мгновенный. Происходит постепенная потеря номинативности, утверждение только одной возможной грамматической формы компонентов, т.е. выпадение данного речевого образования из системы словообразования, словоизменения. Форму императива сохранили междометия: мама, не горюй! туши свет!; в форме именительного падежа имени существительного застыли междометные ФН: елки зеленые! Стоит только образовать другую глагольную форму или изменить падеж существительного, как исчезнет значение всего выражения.
Фразеологические новообразования междометного типа стилистически окрашены. Поэтому использование их в газетной коммуникации не только передает особенности живой речи, богатой эмоциями, но и сообщает контексту тот или иной стилистический тон: живость, непринужденность, грубость, вульгарность. Они выражают как удовлетворение, удовольствие, радость восхищение, положительную оценку фактов, ситуаций действительности, так и неудовлетворение, упрек, порицание, протест, досаду, злость, гнев, отрицательную оценку фактов, ситуаций действительности. Причем некоторые междометные ФН служат обозначением одновременно положительных и отрицательных эмоций, оценок. Оценочные единицы, как правило, обладают максимальным зарядом экспрессивной энергетики, причем в большинстве случаев негативного характера. Их негативная семантика носит агрессивный характер, преобладают шутливые, ироничные, насмешливые окраски.
В целом фразеологические новообразования междометного характера как единицы экспрессивного синтаксиса разговорной речи представляют явление живое, развивающееся и динамичное, которое положительно сказывается на всей системе разговорного языка, так как способствует оптимизации процесса коммуникации.
Отмеченные сочетания слов не входят в центральную часть фразеологической системы, но их следует рассматривать как источник пополнения фразеологического фонда в случае необходимых для фразообразования семантических и структурных трансформаций, а также при удачной реализации своего языкового потенциала на страницах современной периодики и в коммуникативных условиях.
Однако наиболее заметными и яркими в сфере лексики и фразеологии, всегда находящейся «на переднем крае», где новое мгновенно откликается, оказались тенденции пополнения словаря за счет грубых просторечных, вульгарных, жаргонных выражений. Это своего рода отражение социальных, экономических отношений. Безусловно, арготизация языка не может не вызывать осуждения, тем более что нелитературную лексику в буквальном смысле слова популяризируют журналисты, актеры, политики. Получается необычная картина: арготизмы не поднимаются с низов, а спускаются сверху, находя живой отклик в народе. Внелитературная лексика привлекает к себе ощущением простоты, живости языка, некоторой вольности и раскованности речи. Попадая на страницы печати, она вносит разнообразные оттенки экспрессии. Именно поэтому современные журналисты, пренебрегая правилами стилистики, включают подобную лексику в свои тексты. При постоянном и длительном использовании она укрепляется в печати, расширяет свои контексты и, в конце концов, пополняет литературный язык. Большая часть таких слов несет в себе осуждающую экспрессию и потому адресатом может быть воспринята как оскорбление.
Контрольные вопросы
Темы для контрольных работ и докладов на СРМ