10.1 Конструирование социальной реальности
В теории массовых коммуникаций проблема социального конструирования реальности исследуется с позиции воздействия масс медиа на социум и отдельных его представителей, а также на целые социальные группы. Во многом современные теории массовых коммуникаций основываются на теории одномерности человека Маркузе Г., который считал масс медиа очень важным посредником между индивидом и индустриальным социумом. Одномерность индивида – это особое направление в конструировании реальности средствами медийного пространства.
Вместе с тем в теории массовых коммуникаций актуализируются конструктивистские модели, используемые в нескольких аспектах: как исследовательская парадигма, как философское течение, как методы познания в социологии и психологии масс медиа. Все эти методы, независимо от их основы, направлены на конструирование реальности. Если речь идет о СМИ, то конструированию подвергается, прежде всего, медиа-реальность. Медиа – реальностью называют такую реальность, которая создается средствами масс медиа. Понятие медиа-реальности неразрывно связано с понятием медиаобраза, равно как и понятие социальной реальности связано с понятием социообраза.
Медиа-реальность следует отличать от виртуальной реальности, под которой Воронов А. И. понимает «созданный с помощью технических средств мир, который передается человеку через его ощущения». Виртуальная реальность – это особый тип реальности, формируемый на субъективном уровне, однако существующий объективно, независимо от сознания. Виртуальную, социальную и медийную реальность объединяет то, что все эти виды реальности подвергаются конструированию.
Основными теориями социального конструирования реальности, существующими в контексте социального конструктивизма, являются теории Бурдье П. и Лумана Н. Теория социального конструирования реальности Бурдье П. изложена им в книге «О телевидении и журналистике». Теория социального конструирования реальности Лумана Н. – в книге «Реальность масс медиа».
Бурдье П. рассматривал процесс социального конструирования реальности в контексте взаимодействия масс медиа и социума. В этом же контексте исследователем были проанализированы основные функции массовых коммуникаций, СМИ. Бурдье П. считает, что СМИ становятся для общества не просто отражателями реалий, преобразуемых в соответствующее медиа-пространство, а средством существования. Особая роль отводится телевидению, которое Бурдье П. относит к медийным универсалиям, рассматривая телевизионную медиа-среду как полифункциональную среду с сильным воздействующим потенциалом.
Телевидение, по мнению Бурдье П., способно решать задачи функционирования масс медиа комплексно, опираясь при этом на широкую аудиторию. В телевидении поэтому совмещаются и объединяются все возможные функции СМИ. Вместе с тем телевидение, как считает социолог, формирует общественное сознание, управляет установками и стереотипами, меняя последние по своему усмотрению.
Самым «неприятным» моментом в существовании телевидения является, по мнению социолога, наличие цензуры. Под цензурой Бурдье П. понимает не столько политические запреты, сколько ограничения, связанные с другими процессами в системе масс медиа. Цензура является тем фактором, который влияет на процесс конструирования реальности средствами масс медиа. Определение канвы разговора, условия коммуникации, хронометраж – все это Бурдье относит к ограничениям, влияющим на создание массмедийной действительности. Кроме того, заданность и ограниченность телевизионных показов, независимость показов от действий зрителя также относятся исследователем к категории цензуры.
Телевидение становится инструментом поддержания символического порядка. Этому способствуют и, так называемые, события omnibus – «это факты, которые никого не шокируют, за которыми ничего не стоит, которые на разделяют на враждующие сторону и вызывают всеобщий консенсус». Именно событиями такого рода заполнены телевизионные эфиры. Они привлекают аудиторию, способны ее заинтересовать, но в то же время не касаются важных тем.
В конструировании реальности, по мнению Бурдье, играет роль и отбор журналистами фактов. Прежде всего, их интересуют только то, что является неординарным и сенсационным. Однако конкурентная «война» средств массовой информации приводит к банализации и единообразию. Тем не менее, на создание реальности оказывает сама специфика работы тележурналиста на месте события: выбор интервьюируемых и героев, выбор деталей, фактов, составляющих событие.
Теория социального конструирования реальности Лумана Н. исследует роль и место масс медиа в обществе. Еще в начале своей работы социолог отмечает, что все то, что мы знаем о мире, мы узнаем через массмедиа. Причем это сведения и об обществе, и о природе. Однако, вместе с этим, мы не можем до конца доверять им, поскольку чаще всего уверенны в том, что они используют манипуляции. Луман Н. утверждает, что о реальности массмедиа можно говорить в двух смыслах. Первой стороной является, так называемая, реальная реальность. Ее составляют собственные операции – печать, вещание. Луман Н. отмечает, что «более осмысленно было бы понимать под реальной реальностью средств массовой коммуникации протекающие в них и пронизывающие их коммуникации». Причем только передача сообщения еще не есть коммуникация.
Второй стороной Луман называет ту реальность, которая для аудитории выглядит как реальность. Иными словами, это некая конструкция – созданная массмедиа реальность. Здесь Луман Н. обращается к операционному конструктивизму, который не отрицает внешний мир. Он лишь понимает его феноменологически как некий горизонт (как недостижимый), определяя реальность массмедиа как сконструированную.
Создание общественной реальности осуществляется на основе знаний о мире, которыми располагает система массмедиа. В конструировании участвуют все программные области, причем в рекламе и развлечениях описание общества проходит через индивидуальные установки и особенности коммуникации аудитории. Система массмедиа основывается на постоянном производстве новой информации.
10.2 Этнометодология и теория фреймов
Понятие фрейма (или фреймирования), тесно ассоциированное сегодня с фрейманализом, имеет долгую историю в политических науках. Изначально введенный в оборот представителями других дисциплин, в конце 1970-х этот термин захватил воображение психологов, лингвистов, музыковедов (Cone, 1968), теоретиков искусственного интеллекта, исследователей политики и общественных движений.
Другие трактовки «фрейма», включая то значение, которое этот термин приобрел у исследователей коммуникации (Entman, 1993), появились позднее. Политологическое определение фреймирования – определение, используемое в анализе политики.
Чтобы прояснить его смысл, мы обратимся к литературе, посвященной изучению общественных движений, как своей главной «мишени». Оба подхода к определению фрейма – используемый в анализе политики и распространенный в исследованиях общественных движений – ведут свои родословные от работ Грегори Бейтсона. Мы начнем с рассмотрения именно его интерпретации фрейма не только потому, что тексты Бейтсона стали своего рода библией фрейманализа, но и потому, что его эмпирические наблюдения доступны для всех, кто еще не увлекся спорами многочисленных последователей из числа фрейм-аналитиков и не запутан окончательно придуманными ими различениями.
Теории общественных движений в социальной психологии и политической социологии заимствуют идею фрейма у Ирвинга Гофмана (Goffman, 1974), который, в свою очередь, позаимствовал ее у Г. Бейтсона. Понятие фреймирования в анализе публичной политики, напротив, кажется, напрямую заимствовано у Бейтсона Дональдом Шёном. Шён, скрестив бейтсоновские фрейм-аналитические идеи со своими собственными исследованиями метафор и рефлексивных практик, разработал совместно с Мартином Райном принципиально новый подход к политическому анализу. Результатом их усилий стала работа «Frame Reflection» – амбициозная попытка предложить инструментарий для «анализа трудноразрешимых политических разногласий».
Мы утверждаем, что в динамическом, процессуально-ориентированном подходе к изучению фреймирования должны рассматриваться отношения между различными «вещами», помещаемыми в те или иные фреймы (проблемами, отношениями/ идентичностями, процессами). Более того, этот подход должен быть чувствителен как к отношениям между самими «вещами», так и к взаимоотношениям между людьми, участвующими в их фреймировании.
Наблюдая за кусающими друг друга обезьянами, Грегори Бейтсон заметил, что они вовлечены в такой тип взаимодействия, при котором «единичные действия или сигналы подобны, но не идентичны действиям /сигналам в драке». Случайный наблюдатель или плохо информированный примат могли бы воспринять эти действия как в качестве реальной потасовки, так и в качестве представления, игры. Бейтсон предположил, что обезьяны должны некоторым образом подавать друг другу сигналы – посредством того, что он назвал «метакоммуникацией» – дабы каждый участник взаимодействия в любой момент времени мог понять, какой из двух типов действия имеет место. Иными словами, действие «кусания» должно быть фреймировано либо как «боевой укус», либо как «притворный укус». Ирвинг Гофман, взяв за отправную точку бейтсоновское понятие фреймирования, развил его в своей книге 1974 года. В ней он соединил идеи Бейтсона со своими собственными (сформулированными в духе символического интеракционизма) представлениями о социальном конструировании идентичности, с акцентом на «определениях ситуации». Подобные определения становятся явными, когда люди начинают обсуждать смысл своих взаимодействий: «…определения ситуации основываются на принципах организации событий… и нашей собственной субъективной вовлеченности в них; термин «фрейм» я использую для указания на эти основные, подлежащие идентификации элементы». Соответственно, фреймы определяют те способы, которыми участники, погруженные в ситуации взаимодействия, воспринимают социальные реальности, представляя их самим себе и окружающим; фреймы структурируют наше внимание к различным сегментам социального мира.
Характерная черта фреймов в гофмановском понимании – значимая для понимания разницы между политико-аналитическим подходом и подходом, принятым в исследованиях общественных движений, – состоит в том, что по Гофману фреймы не создаются сознательно. Напротив, они неосознанно применяются и/или развиваются участниками взаимодействия в процессе коммуникации. И, как замечает В. Вахштайн, Гофман впоследствии сам отходит от интеракционистского понятия «определение ситуации», с которого начинает, поскольку находит его слишком «социально-конструктивистским» Гофмановские фреймы, таким образом, оказываются, возможно, чем-то более объективистско-реалистским, нежели «фреймирование» в определении Райна и Шёна. Это отчасти объясняет, почему 1980-е годы социологи и социальные психологи уцепились за понятие фрейма, увидев в нем возможность объяснить развитие общественных движений и, в частности, показать, почему одни движения более успешны, чем другие в деле привлечения и мобилизации сторонников.
Теоретики общественных движений считают, что различные группы для интерпретации и привлечения внимания к некоторым проблемам используют различные фреймы. Именно поэтому для сторонников данного подхода особый интерес представляют ситуации конфликта. В обстоятельствах конфликта, полагают они, группы стратегически меняют свои «определения ситуации» – и свои позиции – чтобы расширить возможности альянсов и коалиций.
Контрольные вопросы
Задания для практического занятия